Морская корова. Какое животное истребили через 27 лет после его открытия?

Современные сирены представлены в систематике двумя семействами. А вполне могли бы быть представлены тремя. Вот только единственный вид третьего семейства просуществовал после знакомства с человеком рекордно малый срок: с момента открытия до полного истребления прошло всего лишь… 27 лет!

Открытие состоялось в 1741 году во время очередной (и, как оказалось, последней) экспедиции Витуса Беринга. Возвращаясь с берегов Аляски, его корабль «Святой Пётр» потерпел крушение у берегов неизвестного ранее острова. Вынужденная зимовка стала для моряков крайне тяжёлым испытанием. Более трети экипажа умерло от цинги, среди них был и сам предводитель экспедиции. Великого мореплавателя похоронят на месте, а сам остров впоследствии окрестят островом Беринга.

Уже на второй день после вынужденной высадки врач Георг Стеллер заметил у берегов острова множество бурых бугров. Оказалось, что вблизи пасутся существа, весьма похожие на ламантинов — только значительно крупнее. Их длина достигала 8 метров, а вес был от 5 до 10 тонн. Впоследствии, новый вид так и назовут — стеллерова корова, хотя в то время его окрестили капустницей (из-за пристрастия животных к морской капусте — водоросли ламинарии).

Конечно, искушение сожрать эту упитанную тушу было крайне велико. Однако моряки были слишком слабы, чтобы охотиться на столь крупное животное. Убить его было несложно — капустницы плавали на мелководье и человека совершенно не боялись. Тяжелее было вытащить убитую особь из воды. Поэтому поначалу пришлось питаться морскими птицами и рыбой.

Когда же люди немного окрепли, то тут же переключились на капустниц.

Г. Стеллер:
«Эти ненасытные животные едят без перерыва и из-за исключительной жадности к еде держат голову всё время под водой, таким образом мало беспокоятся о своей жизни и безопасности, и на лодке можно плавать между ними и выбирать то, что нужно вытащить из моря».

Другой участник экспедиции Степан Крашенинников вспоминал об этом так:

«Что касается до рёву сего животного, то оно безгласно, токмо сильно дышит, а раненое, тяжело вздыхает».

Оказалось, что у капустниц не только вкусное мясо (по вкусу напоминающее телятину), но и вполне съедобный жир (как писал Стеллер, «мы пили его чашками, не испытывая никакого отвращения»). Именно благодаря капустницам моряки оправились настолько, что смогли построить из обломков корабля новое судно и благополучно добраться до Камчатки.

Там они и поведали о новых землях, которые, в первую очередь, заинтересовали мехопромышленников. Дело в том, что в окрестностях острова Беринга водилось множество морских выдр — каланов, обладающих очень ценным мехом. И именно за каланами, а не за капустницами, ринулись в те края многочисленные охотники. Капустницы просто обеспечивали им надёжный мясной рацион прямо на месте. Забивали их массово — причём больше, чем могли вытащить на сушу.
Каланы наезды охотников пережить смогли. А вот популяция капустниц была, видимо, невелика, и уже в 1768 году была убита последняя особь только что открытого вида.

Говорят, в 1755 году руководство поселения спохватилось и запретило промысел этих животных. Но было уже поздно. Когда американский зоолог Л. Штейнегер приехал в 1882−83 гг. на Командоры, то ему пришлось изучать исчезнувших животных только по костям. Стеллер так и остался единственным биологом, который видел корову своего имени живьём.

Р. Киплинг «Белый котик»:
«С ним случилось больше приключений, чем можно рассказать; он чуть не попался в зубы пятнистой акуле и молоту-рыбе, встретил всех невероятных злодеев, снующих во морям, тяжёлую лощёную рыбу, раковину-гребёнку с багровыми пятнами, которая прикрепляется к одному месту на сотни лет и гордится этим, но ни разу не видел морской коровы и не нашёл островка, о котором так он мечтал».

У представителей оставшихся семейств сирен — дюгоней и ламантинов — размеры поскромнее, чем у стеллеровой коровы — от 3 до 5 метров. Различать семейства проще всего по форме хвостового плавника. Если у дюгоней он похож на дельфиний (имеет два заострённых конца и выемку посередине), то у ламантинов — плавник веерообразно закруглён. Кроме того на передних ластах ламантинов есть ногтевидные копытца, отсутствующие у дюгоней.

Ламантины более теплолюбивы и обитают вдоль берегов тропических морей обеих полушарий — от Америки до Африки, а один из видов даже облюбовал крупнейшую реку Южной Америки — Амазонку.

Дюгони распространены лишь в Восточном полушарии. Сегодня их тоже можно найти только в тропических водах, а раньше они добирались до берегов Японии, а возможно, и Средиземного моря.

На оба семейства люди также активно охотились ради жира и мяса. Кроме того африканские и азиатские врачи используют части тела этих животных как целебные средства. А фермеры Африки даже воспринимают ламантинов как сельскохозяйственных вредителей, потому что во время сезона дождей эти обжоры любят заплывать прямо на рисовые поля.

Беда сирен ещё и в том, что они не очень плодовиты. Самки рождают всего по одному детёнышу, который растёт медленнее китёныша и достигает половой зрелости лишь к 3−4 годам.

Даже после запрета охоты на сирен их количество продолжает сокращаться — из-за загрязнения водоёмов и, конечно же, браконьерства. Чаще всего браконьеры отлавливают этих животных для… домашних аквариумов и частных бассейнов. Дело в том, что миролюбивые сирены прекрасно содержатся в неволе и без проблем питаются любой доступной зеленью — яблоками, капустой, морковью, дынями, бананами…

Некоторые учёные от зоологии считают, что люди упустили замечательную возможность превратить морских коров в аналог коров сухопутных — разводить ради мяса, вместо того чтобы бездумно истреблять.