Почему Бонни Добсон не рекомедовала гулять по утренней росе?

Многие из присутствующих всерьёз сомневались — переживут ли они грядущее десятилетие? Учитывая, что спустя год разгорится так называемый «Карибский кризис», опасения были не напрасными.

В подавленном тягостном настроении молодые люди легли спать. Все, кроме одной девушки по имени Бонни Добсон…

Бонни была начинающей фолк-певицей, которая приехала в США из Канады. Как и многие фолксингеры того времени, она в основном исполняла народные песни. Однако мрачный разговор на апокалиптическую тему её так встревожил, что той же ночью она сочинила свою первую песню под названием «Morning Dew» («Утренняя роса»).

По словам Бонни об истории песни, её текст во многом был некой «реконструкцией» американского фильма «На пляже» (1959), действие которого разворачивалось уже после ядерного апокалипсиса. Согласно фильму, последние очаги цивилизации сохранились только в Южном полушарии и то ненадолго. Правительство Австралии знает, что вскоре радиация доберётся и сюда, поэтому выпускает для своих граждан специальные таблетки, которые позволят быстро и безболезненно свести счёты с жизнью.

Тот же обречённый дух витает и в песне Бонни Добсон. Однако девушка не стала делать прямых ссылок на ядерную войну и превратила песню в некий диалог между мужчиной и женщиной (судя по всему, последними мужчиной и женщиной, оставшимися на Земле). Женщина наивно пытается отрицать неизбежность гибели, а мужчина её успокаивает, хотя и понимает, что всё кончено — там, где раньше серебрилась утренняя роса, теперь сплошной радиационный ад…

— Возьми меня с собой на прогулку по утренней росе, мой милый.
Возьми меня на прогулку по утренней росе, любовь моя.
— Сегодня ты не можешь прогуляться по утренней росе.
Сегодня ты не можешь прогуляться по утренней росе.

… — Куда же ушли все люди?
Ты не скажешь мне, куда ушли все люди?
— Не беспокойся о людях.
Не беспокойся о людях.

Как вспоминала сама Добсон, далеко не все слушатели осознавали истинный смысл стихов и воспринимали «Утреннюю росу» как изысканную любовную песню. Но в постапокалиптическом контексте такие, казалось бы, «успокаивающие» строчки, как…

— Но я уверена, что слышу, как мой ребенок плачет: «Мама!»
— Ты больше никогда не услышишь, как плачет твой ребенок.

…нельзя слушать без ужаса. Особенно, если параллельно вспомнить сцену из фильма «На пляже», где женщина собирается дать самоубийственную таблетку своей маленькой дочери…

Премьера песни состоялась в том же 1961 году на фолк-фестивале «Mariposa», где Бонни исполнила её трогательным тонким голоском под аккомпанемент акустической гитары. А спустя год песня в том же виде была зафиксирована на «живом» альбоме певицы «Bonnie Dobson at Folk City».

Только в 1969 году певица записала студийную версию «Утренней росы». Песня зазвучала более драматично — во многом благодаря оркестру, который постепенно наращивал напряжение и изрядно разнообразил красивую, но несколько однообразную, мелодию.

Однако к тому времени слава уже выскользнула из рук Бонни Добсон и досталась совсем другим исполнителям…

Всё началось в 1964 году, когда сначала The GOLDEBRIARS, а потом дуэт Фреда Нила и Винса Мартина записали свои версии «Утренней росы». При этом Нил немного изменил текст.

Вместо «Take me for a walk in the morning dew» («Возьми меня с собой на прогулку по утренней росе») он спел «Walk me out in the morning dew» («Выведи меня в утреннюю росу»). Именно такой вариант строчки приживётся практически во всех последующих каверах.

Другая строчка — «You'll never hear your baby cry again» («Ты больше никогда не услышишь, как снова плачет твой ребенок») — у Нила звучит, как «You didn’t hear no baby crying mama…» («Ты не слышала, как ребёнок плачет „Мама“»).

Были и другие «косметические» изменения. Например, куплет про исчезнувших людей поменял своё место, а слово «today» использовалось гораздо чаще, чем в оригинале.

Несмотря на правки, к версии Нила Добсон всегда относилась с уважением. Чего нельзя сказать о кавере Тима Роуза, который певец записал на своём дебютном альбоме и издал синглом в 1967 году.

Бонни Добсон:
— Мне позвонил мой агент Мэнни Гринхилл и сказал, что Тим Роуз хочет записать «Morning Dew», но с изменённой лирикой. Я подписала контракт, где Роуз был указан в качестве соавтора текста. К сожалению, только после подписания я услышала «изменённую» версию. Оказалось, что новая лирика была той же, которую Нил написал в 1964 году. Поэтому, если кто-то имеет право на соавторство, то это Нил, а не Роуз.

И вот здесь начинается самое интересное. Даже я, со своим слабым знанием английского, ясно услышал, что версия Роуза довольно заметно отличается как от оригинального текста, так и от варианта Нила.

Например, вместо стонов мужчины и плача ребёнка героиня песни слышит плач девушки и юноши («I thought I heard a young girl (young man) crying, momma»). Кроме того, упоминание об исчезнувших людях у Роуза отсутствует вовсе — вместо него в песне появляется новый куплет, где безо всяких намёков прямо говорится:

Нет теперь больше утренней росы,
Нет теперь больше утренней росы.
То, что они говорили все эти годы, правда,
Потому что нет теперь больше утренней росы…

Да, по большей части Роуз следовал общей канве оригинала, но ведь текст действительно был изменён, став более простым и прямолинейным (что лично мне не очень нравится). Не говоря уже о том, что Добсон сама подписала контракт, согласно которому Роуз получил право на 25% авторских отчислений.

Впрочем, я думаю, главной причиной обиды певицы были не деньги (она исправно получала свои 75%). Дело в том, что именно версия Роуза с её энергичной рок-аранжировкой и брутальным исполнением обрела известность и стала считаться канонической.

Добсон признавалась, что её расстраивало, прежде всего, то, что Роуз нигде не упоминал о её авторстве. Певица вспоминала, как на концертах в Англии слушатели не верили, что именно она сочинила «Утреннюю росу». Более того — на сингле с кавером группы NAZARETH её имя вообще не указали.

Бонни Добсон:
— Я помню, когда в 1967 году «Morning Dew» выпустила Лулу, в «Billboard» было опубликовано большое рекламное объявление под названием «Великий хит Тима Роуза!»

А ведь каверов на песню было написано просто огромное количество. Одним из самых известных стал трек с дебютного альбома психоделической группы GRATEFUL DEAD 1967 года. Забавно, что на этот раз текст песни представлял собой некий микс версии Добсон с версией Роуза. Плачущие юноша и девушка остались, зато вернулся на место куплет об исчезнувших людях.

Надо сказать, что с разными версиями «Morning Dew» в Интернете вообще царит большая путаница (например, печатают лирику Тима Роуза, а подписывают именем Фреда Нила, и т. д. и т. п.). Поэтому тем, кто желает сравнить разные (и при этом правильно обозначенные) версии текста, я рекомендую пройти конкретно по этой ссылке.

Что касается самых необычных каверов «Morning Dew», то я бы обратил ваше внимание на «нововолновую» версию американской группы DEVO, индастриал-версию немецкой группы EINSTURZENDE NEUBAUTEN и тяжёлую метал-версию бельгийской группы LA MUERTE.

Особое место занимает версия Роберта Планта, которую он впервые записал на студийном альбоме каверов «Dreamland» (2002). И дело здесь не только в интересной аранжировке.

Роберт Плант:
— Мы с Джоном Бонэмом играли «Morning Dew» ещё до LED ZEPPELIN. Поэтому мне она кажется особенно трогательной. Она связана с вьетнамским кризисом, разногласиями между Хрущевым и Кеннеди, нависшей над миром угрозой ядерных взрывов. То были очень непростые и опасные времена.

Хотя за основу Плант взял вариант Тима Роуза, в 2013 году он отдал должное и Бонни Добсон, пригласив её совместно спеть «Утреннюю росу» в лондонском «Royal Festival Hall».

Бонни Добсон:
— Возможно, это был один из лучших моментов моей жизни, потому что мои дети пришли меня послушать. А когда меня представил Роберт, я испытала катарсис. Я чувствовала, что моя песня вернулась ко мне — впервые с 1961 года.