Комендант крепости пригласил их к обеду, и после долгого перерыва они ели с фарфоровых тарелок, сидя на стульях. Среди солдат форта нашлось и двое британцев (ирландец и шотландец), которые обрадовались неожиданной встрече едва ли не больше, чем сами беглецы. Радость омрачало только то, что товарищ Нокса, Ратленд, измученный тяготами побега, сильно занемог. Весть об их прибытии распространилась по городу, и люди приходили, чтобы посмотреть на белых людей, вырвавшихся из плена язычников.
Как раз в это время в форт прибыл с инспекцией важный чиновник, который любезно взял англичан вместе с собой на корабле в центр голландских владений, Коломбо. Английское сообщество города поздравило друзей со счастливым избавлением от плена. Судя по всему, беглецы так и не обзавелись одеждой цивилизованных людей, потому что по прибытии в Коломбо местные жители были удивлены видеть белых, одетых как сингалы, босых и с длинными бородами.
Как только мой товарищ смог встать на ноги, наши земляки пригласили нас погулять по городу, чтобы показать его нам. Мы были босы, в сингальском одеянии, обросшие длинными бородами, и люди удивлялись глядя на нас, и толпой шли за нами, выясняя кто мы такие и откуда; так что во время нашей прогулки целая процессия шла за нами по улицам, — пишет Нокс.
Разумеется, местные власти использовали возможность получить ценную информацию о королевстве Канде. Нокс оставил у губернатора письмо к своим товарищам, оставшимся на острове, в котором подробно описал путь своего побега и советовал им, если будет такое желание, бежать тем же путем. Неизвестно, дошло ли это письмо до адресатов, но как будто никто из них так и не решился повторить побег Нокса.
Голландцы доставили гостей в Батавию, где их также ожидал теплый прием, деньги на карманные расходы и бесплатные услуги портного («чем более значительными были персоны, принимавшие нас, тем больше нам оказывали доброты», — пишет Нокс); бывшие пленники, наконец, облачились в европейское платье и сбрили бороды.
На счастье Нокса, в порту появились английские суда, которые взяли его с другом на борт. Путешествие домой длилось семь месяцев; Роберт вернулся на родину в сентябре 1680, через 22 года после того, как он оставил Лондон 18-летним юношей. Ему было 40 лет, и по меркам своего времени он был человеком зрелого возраста. Первое, что он собирался сделать в Лондоне, это отыскать своих родственников.
Лондон, который он видел перед собой, после знаменитого пожара 1666 года мало напоминал город его юности и наверняка казался ему чужим. Нокс сразу же отправился к брату Джеймсу, которого едва смог узнать после стольких лет разлуки. Он не торопился сразу же раскрывать свое инкогнито и сказал, что прибыл с Цейлона, где видел его брата и отца. Но увидев бурные эмоции Джеймса, назвал себя и обнял брата, благословляя бога за то, что им удалось свидеться.
Встреча с сестрой оказалась сложнее. Абигайль, почтенная матрона, была скорее удивлена, чем обрадована неожиданным появлением родственника, которого все считали погибшим, и поначалу приняла его за самозванца.
Буквально на следующий день после возвращения Нокс и Ратленд отправились в штаб-квартиру Ост-Индской компании в Лондоне. Началась долгая бюрократическая волокита; Нокс предстал перед членами одного из комитетов компании и долго рассказывал им о своем пребывании в Канде, а также в Коломбо и Батавии у голландцев. Среди прочего он упомянул, что во время возвращения домой он работал над записками о Цейлоне.
Ноксу была предоставлена награда в размере 20, а Ратленду — 10 фунтов. Учитывая долгие годы неволи и страдания, которые выпали на долю «цейлонских пленников», компенсация была более чем скромной. Позднее Роберт признавался, что был возмущен ничтожностью вознаграждения, но в тот момент был вынужден скрывать свои истинные чувства, потому что рассчитывал устроиться на работу в компанию и не хотел портить отношений с ее руководством.
И действительно, вскоре ему была предложена должность 4-го помощника капитана на судне компании, направляющемся в Бантам. Однако амбиции Нокса шли гораздо дальше, и он отказался.
Один из директоров компании, сэр Джошуа Чайлд, дал высокую оценку рукописи Нокса и, что явилось неожиданностью для самого автора, рекомендовал опубликовать ее, обещая спонсорскую помощь компании. Рукопись, разумеется, нуждалась в серьезном редактировании. Важную помощь в работе над книгой оказали кузен Нокса, некто Страйп, и еще один неординарный человек, с которым как раз в это время познакомился Нокс, — Роберт Хук, профессор геометрии, куратор экспериментов и член Королевского общества. Эти два столь разных, казалось бы, человека, понравились друг другу и в дальнейшем подружились. Нокс, долгие годы пробывший на чужбине, стремился наладить социальные связи, а в этом отношении Хук был просто незаменим.
Благодаря помощи друзей и родственников через несколько месяцев книга была готова к изданию. Она носила название «Историческая повесть о Цейлоне в Ост-Индии: вместе с рассказом о пленении автора и других англичан, до сих пор живущих там, и удивительном спасении автора» и состояла из четырех частей, из которых только последняя, четвертая, рассказывала о судьбе самого Нокса. Остальные же были посвящены описанию острова, его географии, флоре и фауне, обычаям и нравам жителей острова и его правителя.
Европейцы того времени мало знали о далеких странах, и восточные цивилизации на краю света представлялись им неким подобием платоновской Атлантиды.
Книга дала британцам первый детальный отчет об их будущей колонии, ее людях, их незнакомом образе жизни. В действительности она обеспечила бесценный источник информации и является, по-видимому, самой цитируемой книгой о Цейлоне… Она повлияла на несколько авторов, в частности, Даниэля Дефо, который, похоже, основывал характер Робинзона Крузо на личности Нокса, — пишет исследователь Ричард Бойль.
В 1681 году покровитель Нокса сэр Джошуа Чайлд, как и ожидалось, стал губернатором (главою) Ост-Индской компании, и Ноксу было сделано предложение стать командиром судна (следует признать, небольшого) с командой 25 человек, называвшегося «Тонкинский торговец», которое в дальнейшем оставалось под его командой 13 лет. Нокс, как и его отец, стал капитаном. Кроме солидного капитанского жалованья, он имел право перевозить на корабле собственные товары и осуществлять торговые операции в собственных интересах.
Первый вояж мореплавателя в Индокитай был успешным, и вернувшись на родину, его капитан получил возможность погреться в лучах славы. С ним желали познакомиться многие известные люди, сам король дал Ноксу аудиенцию и долго беседовал с ним. И, что немаловажно, его «Цейлон» отлично продавался.
Конечным пунктом нового вояжа стал остров Мадагаскар, где морякам предстояло закупить 250 рабов и перевезти их на остров Святой Елены, служивший промежуточной станцией для кораблей Ост-Индской компании. Судя по всему, бывший пленник был сыном своего времени, и моральная сторона порученного ему дела (работорговли) совершенно не смущала его.
Вояж не задался с самого начала. Постоянный партнер англичан, король Сакалава, не имел достаточного количества живого товара, морякам пришлось искать нового поставщика. Между племенами шла война, поэтому вожди нуждались в европейском оружии. Англичанам вроде бы удалось договориться с неким принцем Рибассой, который обещал живой товар в обмен на оружие, но, как оказалось впоследствии, не имел достаточного количества рабов. Начались переговоры, которые едва не перешли в резню.
Принц, решивший, что «время ораторов прошло, ваше слово, товарищ маузер», в ярости сорвал в головы Нокса шляпу и начал топтать ее ногами, а потом повалил капитана на землю и начал душить. Другие англичане стояли, беспомощно глядя на эту сцену; сила явно была не на их стороне. За неимением маузера король схватил свое копье и начал тыкать им в грудь капитана, угрожая убить его. Но внезапно его настроение изменилось, и он опять начал проявлять дружеские чувства.
В конце концов, туземцы получили партию оружия, а моряки — 50 рабов, что было намного меньше обещанного количества. Впрочем, Нокс мог быть доволен тем, что он избежал гибели или, быть может, нового плена, который наверняка был бы суровей цивилизованного цейлонского заточения.
Корабль взял курс на остров Св. Елены, место будущего заточения Наполеона Бонапарта. Однако беды мистера Роберта Нокса на этом не закончились.
Светлана Мягкова, а вот "Антилопа" на советском значке. Друг подарил.