• Мнения
  • |
  • Обсуждения
Юрий Москаленко Грандмастер

Кого из Нобелевских лауреатов называли окололитературным тунеядцем?

29 ноября 1963 года, 45 лет назад, в Ленинграде с самого утра прошел слух, что «вечерка» подготовила самую настоящую информационную «бомбу». Одни поговаривали, что газета рискнет опубликовать сведения, проливающие свет на приход к власти генерального секретаря ЦК КПСС Никиты Сергеевича Хрущева, другие полагали, что там будет «утечка информации» из отряда космонавтов и они расскажут всю правду о состоявшейся 3 ноября 1963 года свадьбе космонавтов Андрияна Николаева и Валентины Терешковой. Третьи были уверены в том, что это будет сообщение о том, что правительство решило вернуть Ленинграду статус столичного города. В общем, недостатка в слухах не было…

Надо ли говорить, что к тому моменту, как в киоски стали подвозить свежий номер газеты «Вечерний Ленинград», возле них выстроились длинные очереди. Впрочем, уже у первых же счастливчиков потребовали развернуть газету и прочитать вслух, что же там за «бомба»?

Вельветовые штаны как признак тунеядства

Внимания заслуживала только одна статья. Вернее, если правильно назвать ее литературный жанр — фельетон. Назывался он громко: «Окололитературный трутень» и был подписан сразу тремя фамилиями: А. Ионин, Я. Лернер и М. Медведев. Хотя, как потом показало небольшое расследование — автор все-таки был один, бывший капитан госбезопасности Лернер, но на всякий случай он прикрылся еще двумя фамилиями…

Статья начиналась так: «Несколько лет назад в окололитературных кругах Ленинграда появился молодой человек, именовавший себя стихотворцем. На нем были вельветовые штаны, в руках — неизменный портфель, набитый бумагами. Зимой он ходил без головного убора, и снежок беспрепятственно припудривал его рыжеватые волосы.

Приятели звали его запросто — Осей. В иных местах его величали полным именем — Иосиф Бродский».

Статья была буквально «нашпигована» ярлыками. Причем, нельзя не отказать автору: предмет освещения он знал доподлинно. Вот еще одна цитата: «С чем же хотел прийти этот самоуверенный юнец в литературу? На его счету был десяток-другой стихотворений, переписанных в тоненькую тетрадку, и все эти стихотворения свидетельствовали о том, что мировоззрение их автора явно ущербно. Он подражал поэтам, проповедовавшим пессимизм и неверие в человека, его стихи представляют смесь из декадентщины, модернизма и самой обыкновенной тарабарщины. Жалко выглядели убогие подражательные попытки Бродского. Впрочем, что-либо самостоятельное сотворить он не мог: силенок не хватало. Не хватало знаний, культуры. Да и какие могут быть знания у недоучки, не окончившего даже среднюю школу?»

Из морга — в кочегарку

Что правда, то правда. Иосиф Бродский среднюю школу не окончил. Едва начав учебу в восьмом классе, он решил финансово поддержать семью, и ушел на завод «Арсенал» учеником фрезеровщика. Здесь тоже не особо заладилось, так что летом ему захотелось поступить в школу моряков-подводников. Но этому помешали два обстоятельства: возраст и пресловутая «пятая статья», которая в ту эпоху играла довольно значительную роль.

Оставалась еще одна хорошая, по мнению 16-летнего парня, профессия — хирург. Но для того, чтобы стать опытным хирургом, нужно начинать с азов. Неудивительно, что Иосиф пошел работать в морг. И уже очень скоро стал прозектором (патологоанатомом), анатомируя умерших. Но это занятие быстро разонравилось и оказалось не для тонкой души.

А чтобы не слыть тунеядцем, будущий литератор (стихи он начал несколько позже, в 18−19 лет) устроился истопником в котельную. Но это было в отопительный сезон, а с середины весны до осени он работал матросом на маяке, каждый год уезжал в геологическую экспедицию.

Поворотным для юного поэта стало знакомство с поэтессой Анной Ахматовой, которая в те далекие времена жила в поселке Комарово, под Ленинградом. Ей показался подозрительным рыжий парень, он же был не менее ошарашен, считая, что Анны Ахматовой уже давно нет в живых…

Бродский и его «друзья-отщепенцы»

Но вернемся к статье. Далее автор переиначил одно из стихотворений Бродского: первая строчка «Люби проездом родину друзей» и последняя «Жалей проездом родину чужую» были объединены в одну, «люблю я родину чужую». И на этом строится главное обвинение: «Как видите, этот пигмей, самоуверенно карабкающийся на Парнас, не так уж безобиден. Признавшись, что он „любит родину чужую“, Бродский был предельно откровенен. Он и в самом деле не любит своей Отчизны и не скрывает этого. Больше того! Им долгое время вынашивались планы измены Родине…»

А дальше, как говорится, дело техники — рассматриваются под микроскопом друзья Иосифа, один из которых «скупщик иностранного барахла», второй — предпочитает «пару месяцев околачиваться в различных экспедициях, а остальное время вообще нигде не работать, вертеться около иностранцев», физиономию третьего «не раз можно было обозревать на сатирических плакатах, выпускаемых народными дружинами». Одна приятельница «ради богемной жизни оставившая в одиночестве мать-пенсионерку, которая глубоко переживает это», другая — «проповедница учения йогов и всяческой мистики». Одним словом, — мусор, который и советскими людьми по большому счету назвать сложно…

И в конце шел вывод: «Очевидно, надо перестать нянчиться с окололитературным тунеядцем. Такому, как Бродский, не место в Ленинграде. Не только Бродский, но и все, кто его окружает, идут по такому же, как и он, опасному пути. Пусть окололитературные бездельники вроде Иосифа Бродского получат самый резкий отпор. Пусть неповадно им будет мутить воду!».

Эта статья, напомню, вышла 29 ноября 1963 года. А уже 8 января 1964 года в «Вечернем Ленинграде» появилась подборка читательских писем с требованиями «наказать тунеядца Бродского».

Сердечник с 1964 года…

Еще через пять недель поэт был арестован. На следующий день после водворения в камеру у Иосифа случился сердечный приступ (и это в 23 года). А приступы стенокардии время от времени преследовали поэта всю последующую жизнь.

Окончательный вердикт был вынесен Бродскому спустя месяц после ареста — 13 марта 1964 года. Ему дали максимальный срок по статье «Тунеядство» — пять лет принудительного труда в отдаленной местности. Для Бродского местом отбывания наказания стала деревня Норенская Коношского района Архангельской области.

…История все расставила по своим местам. «Окололитературный тунеядец» в 1987 году стал лауреатом Нобелевской премии. А сколько за фельетон получил гражданин Лернер, где и когда он окончил свой земной путь — так и осталось неизвестным…

Статья опубликована в выпуске 29.11.2008

Комментарии (3):

Чтобы оставить комментарий зарегистрируйтесь или войдите на сайт

Войти через социальные сети: