Воспользовавшись пребыванием двора в Царском селе, княжна инсценировала гибель в воде, оставив платье на берегу пруда, оделась в рубище и отправилась странствовать. Около десяти лет она провела в скитаниях по северным обителям, где в борьбе с искушениями несла тяжелые послушания, выполняла черную работу. В монастыре на Вологодчине, например, жила на скотном дворе и доила коров.
В 1806 году бывшая фрейлина пришла в Москву к митрополиту Платону с просьбой помочь укрыться от мира под покровом неизвестности. Митрополит благословил ее на подвиг юродства Христа ради и направил под именем Евфросинии в серпуховской Владычный монастырь.
Евфросиния поселилась в убогой избушке за монастырской стеной. Жила в уединении, подвергая суровым лишениям тело. Под власяницей носила вериги, летом и зимой ходила босой, лишь в жестокие морозы надевала тулуп, стриглась почти наголо, спала на голом полу. В келье, которую старица никогда не убирала, жили кошки и собаки, куры и индейки, а по ночам прилетал ворон — Евфросиния кормила его кашей изо рта.
Юродивой многие боялись, ее недолюбливали. Однажды в раскрытое окошко кто-то бросил зажженную солому, в келье начался пожар. Старица получила сильные ожоги и шесть недель пролежала, брошенная всеми — только ворон прилетал, принося ей пищу и питье. Воздух в келье, топившейся летом и лишь изредка — зимой, из-за животных был очень тяжелый, на что посетовала как-то игуменья Евгения Озерова, часто наезжавшая к Евфросинии из Москвы. «Это мне заменяет духи, которые я так много употребляла при дворе», — ответила старица.
Блаженная пребывала в постоянной молитве. Ночью с пением ходила вокруг монастыря, в день Благоволения купалась в иордани, а в дни принятия Святых Тайн высылала из кельи животных и оставалась одна. «Пищи подвижница употребляла всегда очень мало, может быть несколько золотников в сутки, — отмечается в ее жизнеописании. — И все приносимые ей блюда она отдавала своим четвероногим и пернатым друзьям, а сама довольствовалась тем, что оставалось от них». Собирала грибы, цветы и травы, которые раздавала болящим — и больные «по вере своей получали облегчение или полное исцеление от недугов». Она никого не отпускала без слова назидания, часто обнаруживая при этом удивительный дар прорицания.
«Но не суждено было блаженной старице Евфросинии окончить путь своей подвижнической жизни в Серпухове. По наветам исконного врага рода человеческого зависть и злоба людская воздвигли гонение на смиренную подвижницу, и она, подчиняясь гонителям, в начале 40-х годов XIX века была вынуждена покинуть Серпухов, где протекло около тридцати лет ее подвижнической жизни».
От Серпухова, впрочем, блаженная ушла недалеко — в село Колюпаново Алексинского уезда Тульской губернии. О тамошнем периоде ее жизни известно куда подробнее благодаря духовнику старицы отцу Павлу Просперову, записывавшему все, что ее касалось. Часто бывала она на Мышеге верстах в пяти от Колюпанова, где управляющий чугунолитейным заводом Алексей Цемш построил для нее келью. Однажды в его доме блаженная «подошла к окну и, смотря на церковь, начала со слезами молиться. Семейные Алексея Ивановича участливо спросили: «О чем вы так горько плачете, матушка?» На это старица сокрушенно ответила: «Как не плакать? Молитесь и вы со слезами, да помилует Господь Бог Россию, ведь на Россию идет турка, англичанин, идет и француз». И действительно, вскоре началась осада Севастополя.
В мае 1855 года «крестьянин Мышегского завода Стефан Онисимов с товарищами работал в саду. Случилось в это время проходить по саду блаженной старице Евфросинии. Рабочие стали смеяться над ней. Тогда старица, обернувшись в их сторону, плюнула и проговорила: «Дураки, все вы будете солдатами». В июне следующего года насмешники попали в набор ополченцев.
Силен был у старицы дар целительства. В 1848 году по губернии свирепствовала холера, ежедневно унося множество жертв, но в приходе села Колюпанова благодаря молитвам блаженной Евфросинии даже общая смертность была, как свидетельствуют хранящиеся в церковном архиве метрические книги, меньше предыдущих и последующих лет.
Уже в глубокой старости, когда ей было около ста лет, Евфросиния сама выкопала чудодейственный источник, приговаривая: «Пейте мою воду, и будете здоровы». Он и сейчас пользуется славой целительного, недужные и страждущие едут к нему со всей Центральной России.
В 1929 году богоборческая власть разрушила колюпановский храм до основания, была утеряна и могила старицы. Последнее пристанище блаженной отыскалось, когда Евфросинию уже причислили к лику тульских святых. А в 1990-х годах в селе началось восстановление храма и была основана Свято-Казанская женская обитель. По свидетельству игуменьи монастыря, монашеское имя которой в знак преемственности также Евфросиния, в самый трудный момент хлопот об организации обители на могильной плите старицы прорисовался ее образ и продержался полгода, пока завершилась бумажная волокита с оформлением монастыря. «Матушка поддержала обитель в решающие минуты и ушла молиться о невестах Христовых на небеса», — говорят монахини.
* * *
«Сильно болея горлом, живя одна в построенной из конюшни избушке, зимой, я мучилась острой болью и решила утром идти три километра — в больницу. Я молилась блаженной — и внезапно ощутила, что боль сразу прошла. И спал жар. Будь это от прорвавшегося нарыва в горле, был бы гной, но горло было чисто, я была здорова. Это было первое чудо в моей жизни от блаженной Евфросинии», — вспоминала Анастасия Цветаева, сестра известной поэтессы Марины Цветаевой. В сибирской ссылке узнав о Евфросинии Колюпановской, Анастасия переписала ее житие и нарисовала портрет старицы, которому молилась. И Вера принесла исцеление…
Светлана Мягкова, а вот "Антилопа" на советском значке. Друг подарил.