• Мнения
  • |
  • Обсуждения
Марк Блау Грандмастер

В чем загадка женщины? Финал

Королевский визит в Сиам.
Рассказ старого иерусалимца

Спустя несколько часов все Варины мужчины собрались в опустевшей квартире. «Наш» доктор вернулся из больницы, в которую поместили Варю, и, отозвав меня в сторону, сказал, что надо сообщить Вариной дочери: пусть срочно приезжает.

Вид на Иерусалим с масляничной горы от кладбища Фото: Depositphotos

Перейти к началу истории

—  Самый лучший для Вари исход в этом состоянии — летальный, — сказал он, вздохнув. — Обширное кровоизлияние в мозг, восстановление сознания невозможно.

Мы стояли с ним на большом балконе многоэтажного «профессорского» дома в центре Иерусалима. Перед нами вдали сверкали под весенним солнцем белые стены Старого города. Чуть правее упиралась в голубое небо высокая «колокольня», здание ИМКА. А еще правее, в конце улицы, меж высоких домов просвечивали еще не выжженные, зеленые, холмы Иудейской пустыни.

Я — человек не сентиментальный, ты знаешь. Но при виде всего этого предпасхального иерусалимского очарования у меня на глазах выступили слезы. Неужели Варе больше не суждено увидеть этой красоты?

—  Я тебе сейчас скажу одну глупость, — сказал доктор. — Я скажу, а ты забудь и больше никогда не вспоминай. Если бы у Вари был малейший шанс выкарабкаться, сутками бы дежурил у ее постели, никаких бы денег не пожалел, чтобы шанс этот реализовать. Да что там деньги! Честно говоря, я за нее жизнь готов отдать. Никогда ни одну женщину я так не любил.

Его лицо скривилось в плаче.

Тут на балкон вышел Павлик. Он лучше любого из нас знал, что спрятано у Вари в холодильнике, и, без сомнения, уже дерябнул стаканчик водки.

—  Слушай, доктор, — Павлик будто бы не заметил слез на глазах врача. —  Может, ей нужно что-нибудь пересадить? Я готов. Мозг, сердце, что угодно. Только не печенку. Она у меня насквозь проспиртованная и долго не протянет.

—  Богу надо молиться, чтобы она поскорее умерла, — хмуро отозвался доктор.

—  Да как ты смеешь такое говорить! —  Павлик подскочил к врачу, и они несколько секунд стояли друг против друга, как два быка, склонив крутые лбы, готовые к драке. — Ее спасать надо!

— Спасать некого. Прежней Вари уже нет, — устало сказал доктор. — Вместо нее на койке лежит растение. Тело, крепкое еще тело, в котором с помощью разных аппаратов можно поддерживать обмен веществ.

— Слушай, устрой меня к ней санитаром. Ты ведь можешь. Я все готов делать: мыть ее, горшки за ней выносить, двадцать четыре часа у кровати сидеть. Лишь бы она встала. Бывают же чудеса!

— Таких чудес не бывает. Она не встанет. Варя, которую ты любил, — доктор сделал длинную паузу, — и я любил, и он любил, — показал доктор на меня, — эта Варя уже ушла. Навсегда.

От этих слов Павлик согнулся, словно его ударили по яйцам, и оглушенный, на ощупь, подошел к балконным перилам. Я даже испугался, что он бросится вниз, но Павлик тихо осел на каменный пол и замер, привалившись спиной к горячей стене, подставив под солнце зажмуренные, сверкающие от слез глаза.

Мужчины выходили на балкон и здесь, на виду у Вечного Иерусалима, не стесняясь ни меня с Павликом, ни друг друга, давали волю своей тоске, выплакивались. Сам того не желая, я стал исповедником в этой «рыдальне».

— Может быть, всего этого не произошло бы, будь я в это утро с ней, — сказал мне Витюсик, шмыгая носом. — Не пролежала бы она два часа вот так вот, беспомощная, неподвижная. Я бы вызвал амбуланс. Глядишь, врачи смогли бы ее вытащить, поставить на ноги.

Чем дольше общался я с Витюсиком, тем больше убеждался, что Варя сделала его своим избранником не за какие-то особые достоинства, а скорее, за отсутствие таковых. Пригрела, как пригревают холодной зимой бродячего кота — просто так, из жалости. Витюсик, как говаривали русские царедворцы во времена Очакова и покоренья Крыма, «в случай попал». Выбор Вари, похоже, был совершенно случаен.

— Я, я во всем виноват! — продолжал каяться Витюсик. — Не надо было мне смотреть ее электронную почту.

— Ты что, в ее компьютер залезал? — удивился я.

— А ты, что ли, нет? — в свою очередь, удивился Витюсик. — Ведь ты тоже пароль знаешь. Мог бы и электронную почту посмотреть.

— Как-то в голову не пришло.

— А мне пришло. Потому что она стала подозрительно долго засиживаться в Интернете. Знаешь, с кем она последние месяцы переписывалась?

— С кем?

— С У Мином!

— И ты ей устроил скандал?

— Ну, не скандал. Просто сказал, что я знаю о ее переписке с этим китайцем.

Ага! Кота как пригрели, так и вышвырнули, когда он от злости напрудил в тапки. Впрочем, один мой знакомый говорил, что коты гадят в доме не от злости, а, напротив, из большой любви к хозяину. Его кошка, побродяжка с характерным именем «Чахла», что по-мароккански означает «потаскуха», однажды, когда он неделю отсутствовал дома, с тоски уделала своим дерьмом всю кровать. Хотела, как сказал этот парень, смешать свой запах с дорогим запахом хозяина.

Чудны дела твои, Господи! И, Господи, помоги Варе и всем нам помоги!

Варино сердце остановилось ночью. Прилетевшей назавтра из Америки дочке не пришлось ехать в больницу, не пришлось видеть мать, превратившуюся в живой труп, не пришлось делать нелегкий выбор: останавливать систему жизнеобеспечения или продолжать надеяться на невозможное чудо.

Похороны Вари выглядели необычно. У могилы стояла одна плачущая женщина, дочь, и десяток молчаливых мужчин.

Завещания Варя не оставила. Все заботы по введению в наследство Вариной дочери взял один из «наших», адвокат. Благодаря его стараниям Павлик, как незаменимый Варин помощник, получил десять тысяч шекелей. Деньги он, хотя и неохотно, взял.

Мне пришлось напоследок заглянуть в Варин электронный почтовый ящик, чтобы удалить его навсегда. Переписку Вари с У Мином я, естественно, стер, не читая. А ему послал скорбное сообщение о Вариной кончине. И почти сразу же получил ответ.

I sincerely grieve with all of you. I remember Varya as an unusual person. She was the only person with whom I fell in love at first sight and forever. Providence forceed me to leave Varya almost immediately. I believe than Fate will be more kind in one of the following my reincarnations. Than I shall join to retinue of my Queen as a modest and discreet page.

Я искренне скорблю вместе с вами. Варя запомнилась мне как человек необычный. Единственный человек, в которого я влюбился с первого взгляда и навсегда. Провидение едва ли не сразу принудило меня с нею расстаться. Надеюсь, что Судьба будет более добра ко мне в одном из следующих моих перевоплощений. И тогда я присоединюсь к свите моей Королевы, как скромный и незаметный паж.

Статья опубликована в выпуске 29.04.2018
Обновлено 10.05.2023

Комментарии (2):

Чтобы оставить комментарий зарегистрируйтесь или войдите на сайт

Войти через социальные сети:

  • Сергей Клалиновский Читатель 2 мая 2018 в 10:17 отредактирован 20 мая 2018 в 14:54 Сообщить модератору

    Влажные мечты підстаркуватой тетки. Сидеть, не работая на царственной попе, а рядом мужики так и вьются, каждый услужить старается...

    • Николай Борисович Читатель 13 апреля 2019 в 23:17 отредактирован 14 апреля 2019 в 09:19 Сообщить модератору

      Сергей Клалиновский, почему же мечты? и почему престарелой? Она именно так и жила и не только в престарелом возрасте, но и всю жизнь. Этот тип женщины мне хорошо знаком, автор практически ничего не рассказал о её милых недостатках, просто идеализировал её, а недостатки есть и не такие уж маленькие. Не зря она оказалась в Израиле без гроша в кармане, значит на родине у неё была какая-то серьёзная "неудача", прежде всего семейная. Жаль, что автор не раскрыл эту "загадку" женщины, для него ббыл большим открытием сам факт такого фантастического женского обаяния, ну чтож пусть так и остается во власти своих сладких воспоминаний, не омрачённых никаким разочарованием.