• Мнения
  • |
  • Обсуждения
Владимир Голубков Грандмастер

Кого не стоит обижать под Новый год? Дополнение к советской архитектуре Москвы

Иногда просто так гуляешь по городу в выходные, рассуждаешь с внуком Глебом о наших пацанских делах, никого не трогаешь, потребляешь мирно мороженое… А потом чувствуешь, вроде кто тебе подмигнул, что ли.

Московский дворец молодежи, 2014 г. Фото: ru.wikipedia.org

Оглядываешься, смотришь — никого из приятелей. Просто место чрезвычайно знакомое — Московский дворец молодежи (МДМ) на Комсомольском проспекте.

Ну, и начинаешь Глебу рассказывать…

Отвечаешь обычно, что дед когда-то участвовал в строительстве этого дома, поэтому он и подмигнул мне, как старому знакомому. Мест таких много, и почти с каждым связана какая-нибудь история из жизни. Вот и с МДМ достаточно пришлось покрутиться, больно уж неординарный был объект.

Нельзя сказать, что МДМ был долгостроем, я знавал ещё и «похлеще». Для такого здания пять лет — не такой уж большой срок. Просто неразберихи здесь было полным-полно.

Кого не стоит обижать под Новый год? Дополнение к советской архитектуре Москвы
Фото: Владимир Голубков, личный архив

Строительство здания с самого начала курировал ЦК ВЛКСМ, а в те времена ходила мудрая поговорка: «Хочешь завалить какое-нибудь дело — поручи его комсомолу!» Отсюда непрерывные замены подрядчиков, плюс какие-то непонятные сводные бригады «с мира по нитке» с комсомольскими путёвками, куча невнятных личностей и бестолковых руководителей «ниоткуда в никуда» и прочая чертовщина.

Ведь известно, что когда много молодежи в одном месте собирается и если это не сборный призывной пункт военкомата, то азарт всякий молодецкий выливается не только в «еду на дискотеку в соседнем селе», но и просто в пьянки с драками, пожарами и прочими безобразиями.

Я и сам был молодым, и воздух весенний тоже всегда будоражил моё воображение, но в данной ситуации преобладало одно важное обстоятельство, даже два.

Во-первых, если сгорает бытовка, то пожарному дознавателю и мозги напрягать не надо: «Причина пожара — неисправная электропроводка».

Оспаривать обычно это бесполезно, если даже бытовка была абсолютно новая, даже если все протоколы и испытания проведены и налицо.

— Вчера, говорите, проверяли? Ну, а ночью, возможно, повредили проводку, гвоздь в стену вбили или ещё чего произошло с ней…

И так каждый раз, без изменений. В результате я, как главный энергетик треста, опять без квартальной премии. А бытовки горели по две-три в год в обязательном порядке, тут уж ничего не поделаешь, специфика. Особенно зимой.

А во-вторых, начальником Отдела охраны труда и техники безопасности у нас в тресте был один алкаш, который своим отсутствием на работе особенно никого не напрягал. Но когда наши начали работать на МДМ, то в том числе и из-за местного бардака участились случаи тяжелого травматизма.

У нас был участок гранитных работ, а гранитчики — народ суровый. Мало того, что сильно матерятся, когда плиту каменную на ногу случайно уронят, так ещё травма образуется при этом производственная. А её надо срочно оформлять. А кто её оформит, если «начальник ТБ» по пьяни в каком-то сугробе поймал воспаление лёгких и месяц лежит уже на больничном? Вот управляющий и упросил меня временно стать по совместительству ещё и «ТБ-шником».

Положительно воздействовать на гранитчиков особенно никому не удавалось. Ни до меня, ни после. Я же говорю, что народ это был суровый, типа челябинских металлургов. Работа тяжелая, значит, надо выпить, отдыхая или вдохновляясь. Учить их чему-либо никому не было дозволено. Они же не просто рабочий класс, они вполне востребованные работяги. По их словам, только свистни, в мастерской любого кладбища с руками оторвут, лишь бы инструмент свой хороший был в наличии. А инструмент в те времена, в середине 80-х, был в большом дефиците.

«Отстань, начальник, по-хорошему!» — это был самый безобидный комментарий моим попыткам их воспитания и просвещения.

Ладно, думаю, могу и отстать от «гегемона», больно народ физически крепкий, накаченный. Но ведь за месяц на МДМ уже второй Акт по форме Н-1 (травма на производстве) пришлось оформлять и всё — по гранитчикам. И бытовка сгорела, кстати, тоже их.

На носу Новый год. Обидно, конечно, что премии не будет. Ну, да ладно. Бог с ней, с этой премией. Правда, и за совместительство тоже ничего не заплатили, как оказалось. Бухгалтерия выкопала где-то инструкцию, что раз зарплата «ТБ-шника» не выше моей, то и доплачивать ничего не надо, можно эксплуатировать меня бесплатно четыре месяца, пока не взбунтуюсь. А я и не бунтую — всё же Новый год скоро.

Однажды утром стало известно, что на МДМ опять ночью сгорела бытовка. И опять наша, опять гранитчиков. Заходит председатель месткома Тоня. Рассказывает, что звонили гранитчики, будут просить материальную помощь. Обещали привезти к вечеру заявления. У одного костюм дорогой, ещё прямо упакованный, из магазина, сгорел. У другого барсетка с крупной суммой накрылась, хотел шубу жене купить на Новый год, весь год собирал. У кого-то магнитофон, часы… Четверо их там, «гегемонов», было, как раз для карточной игры, и все оказались не только погорельцами, но ещё и крупно материально пострадавшими.

И только Тоня произнесла «ключевые слова»: «И опять твоя электропроводка скорее всего будет фигурировать!» — я уже был у управляющего.

До меня мгновенно дошло, что случилось. Бригада неделю назад получила новые электроперфораторы — основной инструмент гранитчика, да и бытовка-то у них совсем новая была.

Уговорил управляющего дать его «Волгу», забрал предместкома, кадровика, написали приказ о создании комиссии и помчались на МДМ.

Успели как раз к отъезду пожарного дознавателя. «Неисправную электропроводку» даже не стал оспаривать. Смысла нет, зачем время терять? Гранитчики стоят веселые, расслабленные. Отдали Тоне заявления: кто и что потерял при пожаре. Просят компенсировать убытки, хотя бы частично.

Дальше началось самое интересное…

Спрашиваю:

— А где же новый электроинструмент лежал?

Начинают тыкать кто куда. Потом выражение лиц меняется, понимают, что что-то не так пошло. Дальше идёт сочинение на вольную тему каждого: домой унёс, как всегда, чтобы не украли; соседу дал на время, и т. д. Только самый малосообразительный продолжает талдычить, что перфоратор лежал в шкафчике, но быстро и до него доходит.

Где же он все-таки лежал, если на пепелище нет металлических фрагментов инструмента?

Интересное дело получается: деньги и ценные вещи, значит, оставляли на ночь в бытовке, а инструмент таскали домой, чтобы не украли? Это что-то новое!

Бригадир продолжает упорствовать, но выражение лица уже кисловатое…

Вынимаю главный «козырь»:

— Хорошо, верю. Инструментом дорожите, носите домой кормильца, это похвально. Но где лежали у вас скарпели?.. Кувалдочки… Или вы и их домой каждый раз таскаете… А где они лежали? Ну, ручка у кувалды сгореть может, но сама кувалда где?

Всё, «цирк с конями» закончился. Манеж подметают, мороженое в буфете оказалось невкусным…

Заявления забрали и порвали.

Поджог удался, но версия прикрытия оказалась проработана слабо, за что пришлось ребятам самим объясняться с управляющим. Он их простил, всё же дефицитные специалисты. А то ведь в любую мастерскую при кладбище перетянут, а мы как цоколь на МДМ гранитом отделывать будем? А площадь? А подземный переход?..

Вот когда в двух словах, доступно, на нашем пацанском языке, объяснил всё это Глебу, он и спрашивает:

 — А как ты, дед, сразу догадался, ещё не приехав туда, что они сами подожгли?

Я и ответил:

— А не надо нас, электриков, обижать, особенно под Новый год! Ни пожарным дознавателям, ни гегемонам… Никому! Мы же и так под напряжением часто работаем. Можем разозлиться не на шутку!

Профориентацию ведь надо проводить уже в самом раннем возрасте.

Статья опубликована в выпуске 26.01.2019
Обновлено 21.07.2020

Комментарии (4):

Чтобы оставить комментарий зарегистрируйтесь или войдите на сайт

Войти через социальные сети: