• Мнения
  • |
  • Обсуждения
Александра Бруссер Дебютант

Что делали с нами детские страшилки?

«Сиди тихо, а то бабайка придет!» Слышали вы в детстве нечто подобное? Малыш еще не знает, кто такая эта бабайка, как она выглядит и для чего вообще придет — может, поиграть? Но уже боится и старается не шуметь, то и дело оглядываясь на дверь. И уровень паники тем выше, чем чаще произносится эта фраза.

grublee, Shutterstock.com

Доходит до того, что со временем ребенок не может сидеть спиной к двери, находясь в комнате не только в одиночестве, но и в шумной детской компании. А кто-то начинает избегать таких «шумных сборищ». Вам доводилось слышать о том, что в ясельной группе есть «необщительные одиночки»? Может, они просто избегают совместных с другими детьми игр из боязни появления той самой злосчастной бабайки?

А вот еще одна страшилка: «Никому дверь не открывай, а то цыганка заберет и унесет на пирожки». Да простит выдумавшего сие изречение здравомыслящая часть цыганского населения, не склонная к каннибализму! Как вообще может в голову взрослому человеку прийти подобное? Хотя в голову может прийти и не такое, но надо задумываться над тем, что и кому говоришь даже в воспитательных целях.

В детстве участь быть съеденной какой-то мифической цыганкой мне и моим братьям «грозила» постоянно — во время каждого похода любимой бабушки по магазинам. Время ее отсутствия казалось нам вечностью. Мы не могли играть, прислушиваясь к каждому шороху за дверью. Мы тихо сидели в углу за диваном, стараясь ничем не выдать своего присутствия в квартире. Шаги соседей в подъезде гулом отдавались в наших маленьких головках. Замирало дыхание от приближающейся угрозы и вот… «Цыганка!» — произносил кто-то из нас, и мы хватали друг друга потными от страха ладошкам в убеждении «стоять до последнего» и не позволить забрать этой людоедке ни одного из нашей маленькой компании. С поворотом ключа в замочной скважине сердечко начинало учащенно биться, мы зажмуривались и… Услышав голос бабушки, нервно выдыхали. Пронесло!

А если вспомнить всенародно известную страшилку-колыбельную? Думаю, ни один не миновал участи быть «запуганным» ею. И тем не менее, не задумываясь о последствиях, поет ее своим детишкам, укладывая спать. А ведь если покопаться в глубинах своей памяти, там, в разделе «раннее детство», можно вытащить на поверхность такие переживания, каким позавидовал бы самый известный режиссер, а Станиславский, рыдая, аплодировал бы стоя! Итак, вот это чудо, разработанное в каком-то неизвестном нам древнем подобии гестапо:

Баю-баюшки-баю!
Не ложися на краю!
Придет серенький волчок
И укусит за бочок!

Я не помню точно, сколько лет мне было, когда я, проваливаясь в объятия дрёмы, впервые задумалась над смыслом этой песенки. Наверное года три, может, чуть меньше. И как мне стало страшно! Ведь я тогда уже посетила зоопарк вместе с родителями и увидела мощные челюсти того самого «волчка» из песенки. И перспектива быть укушенной этим животным мне с каждым напевом нравилась все меньше, поэтому я старалась заснуть еще до того, как кто-то из родителей, заботливо подоткнув одеяло и поцеловав в щечку, начинал «вечернюю пытку».

Прошло много лет, и, оглядываясь назад, я с умилением улыбаюсь своим детским страхам. Я могу рассказать о них друзьям, и мы вместе посмеемся над ними. Но, укладываясь спать, я обязательно закрываю дверь в комнату — так, на всякий случай…

Статья опубликована в выпуске 27.03.2012

Комментарии (14):

Чтобы оставить комментарий зарегистрируйтесь или войдите на сайт

Войти через социальные сети:

  • Интересная статья. Но остаётся ощущение недораскрытия темы.

    Помню и бабаек, и волчков, и цыганок, но ни из-за чего таких лютых страхов у меня не было. Люди, конечно, совершенно разные уже с рождения. Страхи были от детских страшных историй, которые друг дружке рассказывали. Например, как вызывать гномика ниткой. Так и не попробовал ни разу

    А на счёт своих детей уже давно решил, что ни о каких бабайках речи не будет. Всё должно быть объяснено, почему нужно и почему нельзя.

    Оценка статьи: 4

    • Прим Палвер, Я тоже решила, что никогда не буду пугать своего ребенка подобными страшилками. Проще объяснить, почему именно не нужно делать что-то. А по поводу недораскрытия. Вы правы. У меня готова еще одна статья, которую можно назвать продолжением этой, где речь пойдет о тех самых страшилках о гномиках, пиковых дамах и т.п., чем пугают уже друг друга дети более старшего возраста. Размещу я ее на страницах ШЖ чуть позже

  • Мария Семенихина Читатель 27 марта 2012 в 07:23 отредактирован 27 марта 2012 в 07:26 Сообщить модератору

    Ну про волчка еще не самая страшная колыбельная. Бывают и круче: "Бай, бай, люли, хоть сегодня умри, на дворе мороз, свезем на погост". Нет, конечно, понятно, что и про волчка (который на самом деле черт или оборотень), и насчет умри - это пелось не для ребенка, а для нечисти, чтоб их обмануть (захотят ребенка убить или похитить, чтоб родителям насолить, а оказывается, родители того и хотят... не, мы так не играем). Но ребенку от этого не легче. Дивный пассаж про страшилки был в "Хранителе древностей" Домбровского (который сам был человеком почти аномальной храбрости), сейчас его наизусть не помню... потом найду.
    Я, кстати, в детстве, посетив зоопарк, была приятно удивлена, что живой "волчок" - симпатичнейшая зверюга, ничуть не похожая на драконоподобных монстров с иллюстраций к детским книжкам. Ну да, кусит... а обычная собака не кусит?

    Оценка статьи: 4

    • Мария Семенихина, Наверное, мне повезло, что не услышала приведенного вами примера колыбельной В детстве я была фантазеркой и мысленно дорисовывала образы, поэтому, возможно наши с вами впечатления от зубастого хищника отличаются.
      Мало того, думаю, что большую роль играют мимика, жесты, тембр голоса, того,кто читает, поет или рассказывает эти страшилки детям

      • Александра Бруссер, вот, кстати, этот кусок из Домбровского:
        И тут за стеной опять запели:

        Все люди-то спят…

        – Страшная песня, – сказал я, совершенно забыв про то, с кем говорю.

        Но он мне неожиданно ответил:

        – Ужасная! Я когда был маленький, так прямо замирал от нее. Да затем ее и поют, впрочем…

        – Зачем?

        – А вот чтоб напугать: у ребенка дух захлестнет – он прижмется, как заяц, и заснет.

        Я в недоумении посмотрел на него. Это мне еще в голову не приходило.

        – Да ведь их несколько, таких песен, – улыбнулся он. – Вон про козлика есть, так та еще страшнее.

        – Это что: «Жил-был у бабушки серенький козлик? – спросил я. – Вот как, вот как, серенький козлик?»

        – Нет, нет, это не та, – ответил он. – Тут вот что…

        Он подумал и запел: голос у него был тихий, приглушенный, пожалуй, даже сиплый, но пел он хорошо, и мне сделалось страшновато. Ночь, тишина, все спят, и только в этой комнате какой-то недобрый, колючий старик поет за стеной…

        Сложил эту песню, безусловно, гений. Никаких наших штучек он не знал, никакими художественными средствами не пользовался и все-таки сумел достичь поистине страшной выразительности. Страшное заключалось в самой монотонности этой песни, в гипнотизирующих повторах ее (ведь она, черт ее побери, колыбельная), которые каждый раз звучат по иному, но все страшнее и страшнее. И есть в этой песенке еще какой-то пафос пустоты: вот лес, горы, поля, непроглядная тьма, и из этой тьмы раздаются разные звериные голоса. С первых же строк чувствуется, как холодно, страшно этому серому козлику блуждать по лесам и долам. Сейчас мне очень трудно точно вспомнить, что же именно пропел старик. Ведь это народная песенка, и поэтому всюду она поется по-разному. Но вот примерно, что я услышал:

        Ох ты зверь, ты зверина,

        Ты скажи свое имя…

        Ты не смерть ли моя?

        Ты не съешь ли меня?

        Это обычным дребезжащим голоском заблудившегося козлика («козлетоном»). И из непроглядной тьмы (только, как свечи, горят звериные глаза) отвечает сиплый волчий голос:

        По лесам я брожу,

        Каждой костью дрожу,

        Мне в обед сотня лет,

        А покоя все нет.

        Тут голос волка прерывается, на секунду он как бы забывает обо всем, кроме своей волчей доли, и тоскливо повторяет:

        Все нет, нет и нет.

        А затем волчий голос взлетает, как топор, и бьет уж наотмашь:

        Да, я смерть твоя!

        Да, я съем тебя!

        – И остались от козлика рожки да ножки, – сказал Родионов своим обычным голосом и пощупал рукой чайник.

        – Сейчас, сейчас поставлю, – сказал я.

        – Вот такая-то песня, – вздохнул Родионов, и по его голосу я понял, что он все еще находится под свирепым обаянием этой колыбельной.

        Оценка статьи: 4

  • Бабайка не она, а он - Бабай!

    Оценка статьи: 4

    • Александра Бруссер Александра Бруссер Дебютант 27 марта 2012 в 15:03 отредактирован 27 марта 2012 в 15:04 Сообщить модератору

      Алина Быстрова, Думаю, что это не важно. В детстве было просто страшно, не зависимо от половой принадлежности страшилища))Если для вас это так важно, скажу так: Бабайка - жена или дочка Бабая

      • Александра Бруссер, кстати, и цыганки отнюдь не мифические. Во времена моего детства на Юге России цыганки ходили по домам на самом деле! Гадали, обманывали, смотрели, где что плохо лежит. Детей они и сейчас крадут, чтобы больше подавали в электричках. Иногда среди цыганок попадаются очень светлые, явно славянских кровей...

        Оценка статьи: 4

        • Алина Быстрова, это известный всем факт, как и тот, что есть множество абсолютно нормальных людей, ведущих оседлый и порядочный образ жизни среди представителей этого нац.меньшинства. Статья не о расизме или толерантности, а о том, что не стоит запугивать маленьких детей. Думаю, нормальному человеку никогда в голову не придет рассказывать маленьким детям о злобном "дяде" Андрее по фамилии Чикатило или об еще одном "дяде" Сереже по фамилии Ряховский или о "дяде" Саше Спесивцеве, серийном маньяке, каннибале и убийце. Причем, все эти "дяди" вовсе не были представителями цыганской диаспоры, они все "белокожие и русскоговорящие славянской национальности"

  • А вот, кстати, дивная песенка Ивасей про бабая:
    Он в мороке рыщет, ужасный он самый,
    С густой бородищей до самой земли.
    С усами, с клыками, со всеми красами,
    Которыми страх наделил.
    Ах, Бабай, все его боятся,
    Хоть он никому не навредил.
    Ах, Бабай, всяко может статься,
    Ты на всякий случай - уходи!

    Он кроткого духа, он грозного вида,
    Он чуткий в три уха, он зоркий в семь глаз!
    А кто его видел? Никто и не видел!
    Но слышали все, и не раз.
    Ах, Бабай, он стучится к людям,
    Сотни лет все цел и невредим.
    Ах, Бабай, все его не любят,
    И во сне бормочат: "Уходи!"

    Он хныкнуть не смеет, он знает, что нужно
    Как только стемнеет, успеть в каждый дом.
    И в слякоть, и в стужу, он верою служит
    И правдой стоит под окном.
    Ах, Бабай, жуткая работа,
    Сделался он скрытен, нелюдим.
    Ах, Бабай, ну кому охота
    Слышать каждый вечер: "Уходи!"

    Оценка статьи: 4