Над нами полный месяц сиял на небесах.
«Глядите, это — месяц», — зевнув, сказал один.
Другой сказал: «Тарелка».
А третий крикнул: «Блин!»
Может ли кто-нибудь из нас сделать более точное измерение Луны, если бы мы не читали про астрономов, которые рассказали нам про ее диаметр. Что скажет нам разглядывание Луны или иного предмета о ее или его подлинных размерах? Что мы имеем в виду, когда говорим «подлинные размеры» или «подлинная форма», или еще что-то о характеристиках предмета? Можем ли мы поверить тому, что мы видим в предметах, или же, напротив, что мы имеем в виду, когда говорим, что у предмета определенные размеры или форма?
Вернемся к Луне. Разумеется, вы можете сказать: «Конечно, она очень далека и потому похожа на тарелку или на блин». Но почему мы знаем, что она далеко от нас? Только потому, что не можем потрогать ее или долететь до нее. Правда, видение позволяет нам определить внешний вид Луны. Мы интерпретируем изображение, которое попадает на сетчатку глаза, учитывая информацию, которой мы обладаем относительно расстояния до данного предмета и с помощью которой мы знаем, можем ли дотронуться или добраться до него.
Это показывает, что наши заявления о размерах того или иного предмета — не только результат его отражения на сетчатке глаза, подобно тому, как мы реагируем на укол иголкой. Когда иголка колет нашу кожу, нервы передают сообщение в спинной мозг, а оттуда сигнал поступает к мышцам, что вызывает у нас рефлекторную реакцию.
Когда же мы смотрим на что-то и говорим о размерах этого предмета, то процесс носит более сложный характер. Мозг интерпретирует изображение, попадающее на сетчатку глаза, с точки зрения всей разнообразной информации, которой он обладает. Например, восприятие — это отнюдь не просто регистрация деталей внешнего мира. Восприятие предполагает отбор тех черт, которые нам знакомы. В результате мы не столько верим тому, что видим, а видим то, во что верим. Видение — это действие не только наших глаз, но и нашего мозга, который работает как устройство отбора и сортировки информации. Из всех образов, которые попадают ему, он выбирает для узнавания только те, что в наибольшей степени соответствуют тому миру, который он познал из прошлого опыта.
Интеллектуальный климат последнего времени благоприятствует разговорам не только о том, что мы можем потрогать, но и о таких предметах, как, например, атомы, реальность которых может проявиться лишь очень сложным путем, то есть в абстракциях. Однако очень трудно попытаться проследить детально, как можно выразить в зрительных образах, в словах или краске наши представления о мире, который мог бы быть создан в соответствии с нашими потребностями.
Поэтому наш собственный мир — реальный для каждого из нас, и мы можем лишь объяснить каждый наш новый опыт с точки зрения собственного мира. Вот что я имею в виду, когда говорю, что мы видим то, во что верим.
Хоть буквы и написаны и я их читаю своими глазами, ну не верю я, что прочтя эту статью кто то сможет вынести для себя что то полезное. Поэтому +1=2
Оценка статьи: 2
0 Ответить