Русский романс довольно долго был в загоне. Потом возродился, и сразу в двух ипостасях: и с появлением исполнителей и слушателей старых романсов, и с возникновением нового жанра городской музыкальной культуры — бардовской песни.
Вспомним отцов-основателей этого замечательного явления, тем более что у одного из них — день рождения.
Александр Егорович Варламов родился 27 ноября 1801 года в Москве в семье обедневших молдавских дворян. Рано начал обучение и самостоятельную жизнь.

Учителем Варламова стал один из первых русских композиторов (украинского происхождения) — Дмитрий Бортнянский. Он и похлопотал за своего ученика перед великой княжной Анной Павловной. Дочь Павла I и сестра двух будущих императоров вышла замуж за Вильгельма Оранского (а ведь за пару лет до того к ней сватался Наполеон!.. И как знать). Но Анна стала королевой Нидерландов. Кто был в Голландии, знает, что там до недавнего времени существовала целая область, которая так и называлась — Анна Павловна.
Православную веру королева Нидерландов сохранила. А значит, ей были нужны и придворные певчие на месте. Руководить этой капеллой стал Александр Варламов.
Он живет между Гаагой и Брюсселем, успешно выступает и с собственными гитарными концертами. На гитаре он всегда играл намного лучше, чем на фортепиано.
Но по семейным обстоятельствам пришлось возвращаться. В Москве Варламов преподает, пишет первую русскую книгу по обучению вокалу, сочиняет первые романсы и ведет светский образ жизни, конечно. Мальчишник у Пушкина перед свадьбой — как пропустить? Святое дело.
А сочинить романс на стихи друга-поэта, очень рано ушедшего из жизни? Так появляется нашумевший на весь мир «Красный сарафан».
Кто забыл мелодию «Красного сарафана», может ее вспомнить хотя бы в исполнении шведского казака Николая Гедды (кстати, ему уже исполнился 91 год).
Какая барышня не пела про «красный сарафан»! Он зазвучал буквально везде: и в деревнях, и в императорских гостиных. И через границы. И через сто лет — отголоском в романе крупнейшего английского прозаика Голсуорси:
Диана заиграла «Красный сарафан», она вновь и вновь повторяла эту простую и красивую мелодию, словно гипнотизируя ею безмолвную фигуру мужа (Голсуорси, «Конец главы»).
В год смерти Варламова был издан альбом карикатур. На одной из них происходит обмен репликами:
— Нравится ли Вам мой «Красный сарафан? — спрашивает Варламов.
— Могу сказать одно, — отвечает собеседник, — что он никогда не износится.
И вот уже скоро 200 лет, как романс не забывают. Как не забывают ни один из его романсов:
Фотографий здесь не будет. Ныне холёная Москва — один из самых пострадавших городов. Дома, где он жил, уже нет. Снесли недавно, во времена мэрства Лужкова, несмотря на протесты. Но обстановку можно как-то представить: в гостях у Варламова часто бывал Карл Брюллов (известен карандашный портрет Варламова его работы).
Все квартиры были съемными. Денег всегда не хватало. И в творчестве Варламова — не только лирика. Эпоха романтизма не могла не затронуть и «мятежную» струну:
Этот романс настолько часто исполнялся, что «напросился» и на пародию. Всем нам известную и совсем не злую пародию:
А жизнь все преподносила сложности. И с официальной работой возникли проблемы, и денег все меньше и меньше. Писатель Загоскин (романы «Юрий Милославский» и др). уговаривает композитора переехать в Петербург. Там Варламов быстро заболевает чахоткой и умирает.
Александр Варламов был два раза женат, в общей сложности у него родилось семеро детей. Самый младший, родившийся уже после смерти отца, стал весьма известным актером. Актер Константин Варламов был столь любим публикой, что в честь него в Питере выпускались папиросы под названием «Дядя Костя».
В английской Википедии написано, что советский джазовый музыкант Александр Варламов был правнуком Александра Варламова. Подтверждений в российских источниках я не нашла.
В 16 лет А. Варламов поет в капелле, а пение — это работа, и ему дают чин титулярного советника. С этим чином он и уйдет из жизни. Не приобрел других чинов. Но приобрел вечность, потому что стал одним из основоположников русского романса.





Разные люди были на этих кафедрах. Мне ребята рассказывали об одном общем знакомом, доценте с кафедры марксистско-ленинской философии,...