Статьи

Оборотни всегда проигрывали другим киношным монстрам в популярности. Вампиры элегантны, сексапильны и аристократичны, зомби берут количеством и упорством, а призраки — таинственностью. Оборотень — это всего лишь человек, превращающийся в волка и наоборот. Тем не менее в истории зафиксировано несколько удачных попыток перенести рассказ о человеке-волке на язык кино.

Мы догадывались, что мир несовершенен, с самого рождения. Правду о том, что происходит вокруг нас, мы получаем ежедневно, чаще всего на собственном горьком опыте. Не нужно по утрам до завтрака «читать советские газеты» или смотреть передачу «Доброе утро, страна» по телевизору, чтобы понять — от нас что-то утаивают. Да мы и сами с радостью воспринимаем незнание, ибо вместе с ним приходят крепкие сны.

Классические фильмы ужасов — лакомый кусок для Голливуда, ибо оригинальных сюжетов с каждым днем становится меньше, а пересматривать старые фильмы молодежь не хочет. Чтобы удовлетворить спрос, американцы основательно подсели на иглу ремейков, продолжая штамповать новые версии для нового поколения зрителей.

Человеческие возможности не безграничны, что не мешает одним свои силы переоценивать, а другим — недооценивать. В критической ситуации пьяные моментально трезвеют, храбрецы прячутся за чужие спины, а немощные встают на ноги и начинают бить мировые рекорды.

Люк Бессон сам виноват, что нынче его творчество никто не воспринимает серьезно. Выпустив два хита подряд в середине девяностых годов, француз настолько осмелел, что попросту перестал оглядываться по сторонам. Даже сложно отметить, в какой именно момент его опусы (большей частью продюсерские, ибо снимать кино самостоятельно Бессон почти прекратил) стали однозначно ассоциироваться с коммерцией и безвкусицей.

Знаете, чем привлекательны фильмы про психов? Любой нормальный человек после их просмотра чувствует себя еще лучше, потому как есть с чем сравнивать. Жизнь не балует кинематографическими излишествами, шизофреники в быту намного прозаичнее и страшнее, нежели на экране. Иные сумасшедшие в кино, воплощенные могучими актерскими талантами, превращаются в культовых персонажей. Как, например, самопровозглашенный «Американский психопат» в исполнении

Многие режиссеры снимаются в собственных фильмах. Чаще всего в эпизодах, как, например, Питер Джексон, жующий морковку в начальных кадрах «Хоббита», или легендарный Хичкок, любивший продемонстрировать свой крупный профиль в какой-нибудь незначительной сцене. Актеры, в свою очередь, иногда балуются режиссурой, а то и вовсе становятся всемирно уважаемыми профессионалами. Клинт Иствуд и Шон Пенн — яркие тому примеры.

С безвременной кончиной в возрасте 59 лет Джона Хьюза в американском кино закончилась целая эпоха. Несмотря на то что Хьюз последние лет десять активного участия в жизнедеятельности Голливуда не принимал, новость шокировала всех поклонников его творчества. Вот как бывает, вышел человек утром прогуляться по родному городу — и не стало человека. Большое сердце перестало биться.

До выхода в свет «Молчания ягнят» голливудские режиссеры относились к сценариям про серийных маньяков-убийц с некоторой брезгливостью. До уровня хичкоковского «Психо» все равно не дотянешься, а рейтинг в кинотеатрах подпортишь основательно. Ганнибал Лектер в феерическом исполнении Энтони Хопкинса изменил ситуацию в корне: маньяки прописались на экране всерьез и надолго, отодвинув на второй план прочих кинозлодеев.

Джон Карпентер по праву считается одним из самых талантливых хоррормейкеров Голливуда. Точнее, считался таковым до середины девяностых годов прошлого века. В активе этого режиссера значатся такие культовые и значимые для жанра фильмы, как «Хэллоуин», «Нечто», «Туман», «Кристина» и «Князь тьмы».

С некоторых пор вся кинопродукция, выходящая из-под пера знаменитой четверки «Квартет И», стала своеобразным брендом, на который ориентируются и с которым сравниваются все отечественные комедии последних лет. С момента выхода на экраны нашей страны «Дня радио» этот комедийный квартет превратился в знак качества, потому как смешно, оригинально, большей частью свежо и «в яблочко».

Безусловно, экранизация Питером Джексоном «Властелина колец» внесла весомую лепту в популяризацию творчества английского писателя и поэта Джона Р. Р. Толкина. Кое-какие попытки делались кинематографистами и прежде, но все они канули в лету, за исключением, разве что, серии полнометражных мультфильмов конца семидесятых годов.

Кто не знает Каролиса Бучинкиса? Никто не знает. А может, вам знакомо другое, американизированное имя этого человека — Чарльз Деннис Бучинский? Тоже нет? Неудивительно, ибо потомок польско-литовских татар, родившийся одиннадцатым ребенком в бедной шахтерской семье эмигрантов, известен миру под своим псевдонимом Чарльз Бронсон.

У абсолютного большинства нынешних режиссеров нет собственного стиля. Они могут быть знамениты, успешны, богаты и всесильны, но безлики. Продюсеры меняют их, как перчатки, подыскивая более сговорчивого, податливого, экономически рентабельного. Они уже давно не творят, а штампуют, выискивая грани форм и забросив глубину содержания.

За что мы любим фокусы и недолюбливаем фокусников? Фокус есть комбинация нашего невежества, невнимательности, любопытства и детской веры в магию и чудеса. А фокусник — человек, который без зазрения совести всем этим пользуется, чтобы произвести на нас впечатление и неплохо заработать.

Во времена СССР нашего зрителя американской кинопродукцией не баловали. Голливудские фильмы, конечно, в советский прокат попадали изредка, но только самые невинные, вроде комедий или мюзиклов «В джазе только девушки», «Как украсть миллион» или «Моя прекрасная леди». Да и те нещадно купировались на предмет любых вольностей.

До сих пор американец Майкл Бэй снимал исключительно серьезное кино. Про серьезных «плохих парней». Про офигительно громадных железных роботов за серьезные деньги, равные годовому бюджету пары-тройки африканских государств. И про суровых ребят, которые на полном серьезе спасали Землю от падающего астероида. И вдруг Бэй решил стать несерьезным.

Авторы американской комедии «Мы — Миллеры» почти два часа экранного времени потратили на то, чтобы убедить нас — союз стриптизерши и наркоторговца ничем не хуже тандема рабочего и колхозницы. Эти профессии экстравагантны, неполиткорректны, зато экономически оправданы. Где еще труженики станков и полей смогут набраться сил для последующих трудовых подвигов, как не в стрип-баре за кружкой пива или в тесной компании, передавая по кругу