* * *
Первый раз Петр Первый побывал в Пиллау в 1697 году в составе Великого посольства, направлявшегося в Западную Европу для того, чтобы получить поддержку европейских стран в борьбе с Османской империей. Это была его основная задача, но не единственная. Помимо прочего, необходимо было поднять престиж России сообщениями о победоносных Азовских походах, найти среди европейских государств союзников в предстоящей войне со Швецией, пригласить на русскую службу иностранных специалистов, заказать и закупить военные материалы, вооружение.
Великими полномочными послами были назначены генерал-адмирал Франц Лефорт, генерал Федор Головин и думный дьяк Прокофий Возницын.
Петр Алексеевич следовал с посольством инкогнито, значился при нем в чине обер-командира (или десятника) под именем дворянина Петра Михайлова. Правда, инкогнито ему сохранить не удалось. Все узнавали царя по высокому росту и необычным манерам поведения.
Из Москвы Великое посольство выехало 9−10 марта 1697 года и через Ригу и Кенигсберг следовало в Голландию, потом в Англию. Из неё оно снова возвратилось в Голландию, после чего посетило Вену. До изначально запланированных Венеции и Рима посольство не добралось. Из-за пришедшего из России известия о бунте стрельцов пришлось сворачивать свою миссию и срочно возвращаться.
Но это всё случилось уже на финальной стадии посольства, а тогда, в самом его начале, выяснилось, что один из Великих послов, Франц Лефорт, будучи адмиралом, боится… морской качки. Поэтому из Риги он отправился в Кенигсберг посуху — через Мемель (Клайпеду), потом Тильзит (Советск). В Мемеле посольство разделилось и часть, сокращая путь, до Кенигсберга добиралась по Куршскому заливу через Шаакен (Некрасово).
Сам же Петр покинул посольство уже в Либаве (нынешняя Лиепая), откуда на корабле «Святой Георгий» отправился в Кенигсберг морем, через Пиллау, и после пятидневного плавания был уже на месте. В этот раз царь в Пиллау не останавливался, переночевав в акватории залива. Следующим утром он со своими спутниками двинулся в Кенигсберг, где был радушно принят курфюрстом Фридрихом III, четырьмя годами позже (18 января 1701 года) ставшим прусским королем Фридрихом I.
Снова вернулся в Пиллау Петр Алексеевич уже в июне. На следующий день после возвращения он обедал у коменданта крепости полковника Мартина фон Дитсмарсдорфа. В отличие от шведского губернатора Риги, генерала Дальберга, отказавшего Петру I в ответ на его просьбу осмотреть укрепления рижской крепости (что очень рассердило царя!), фон Дитмарсдорф любезно провел русского гостя по всей пиллауской цитадели.
Петр запомнил её необычную форму в виде пятиконечной звезды. Позднее, при проектировании Петропавловской крепости, использовал ее, приняв за основу. Но Петропавловская крепость по своей форме отличается от цитадели Пиллау, поскольку имеет форму шестиконечной звезды. Она значительно больше, в крепости шесть бастионов. В Пиллау их пять.
Та часть посольства, что следовала сухопутным путём, сильно отставала, поэтому царь, дабы не терять время понапрасну, начал обучаться артиллерии у прусского подполковника Штейтнера фон Штернфельда. По итогу Петру Алексеевичу был выдан аттестат, в котором его преподаватель свидетельствовал, что:
«господинъ Петръ Михайловъ вездѣ за исправнаго, осторожнаго, благоискуснаго, мужественнаго и безстрашнаго огнестрѣльнаго мастера и художника признаваемъ и почитаемъ быть можетъ».
Царь в Пиллау не только занимался делами и обучением, но и развлекался, веселился.
26 июня он был приглашен на свадьбу в дом шкипера Иоганна Лянге. Именитый гость одарил новобрачных богатыми подарками, а потом лихо отплясывал с невестой — Анной Лурош, прямо на улице, на том самом месте, где позднее встанет маяк, буквально в нескольких шагах от своего будущего памятника. Все немецкие источники, без какого исключения и не без гордости, вспоминают эту свадьбу: ведь в ней приняла участие… Царская особа!
29 июня 1697 года в православный праздник святых Петра и Павла царь отмечал свои именины. В честь чего в Пиллау прошла православная служба, которую провели русские священники, после чего состоялось красочное представление, длившееся около часа и завершившееся фейерверком:
«Празднество было Петра и Павла, и разговелись; и стреляли из пушек в городе Пилоу и был фейерверк».
Запомнился жителям Пиллау и последний день пребывания в городе русского царя — 9 июля, когда на берегу залива была сооружена огромная арка с надписью по латыни:
«Vivat confederati in dercrementum lunae et marorem liliorum» (примерно — «Да будут сильны союзники даже в трудные времена, в печальные времена потерь и утрат»).
Вечером она загорелась голубым пламенем, и в то же время над заливом вспыхнул фейерверк, длившийся не менее часа.
На следующий день рано утром Петр отбыл из Пиллау. Царь сам управлял кораблем.
Второй раз, в 1711 году, Петр побывал в Пиллау уже не один, а со своей супругой, будущей императрицей Екатериной I. В этот раз на море штормило, поэтому супруги жили не на судне. Высокочтимая пара ночевала у таможенного инспектора, дом которого, увы, не сохранился.
В 1716 году Петр в очередной, третий раз, был в Пиллау. И снова — не один. А со своим, уже большим, флотом.
Естественно, все эти визиты носили не частный характер. В каждый из них был заложен государственно-политический стержень.
Во-первых, Петр I налаживал личные контакты с правителями Бранденбурга и Пруссии. На рубеже XVII−XVIII веков он в последние годы жизни Великого курфюрста, Фридриха Вильгельма, встречался с ним, потом с его сыном и наследником — курфюрстом Фридрихом III, ставшим впоследствии королем Пруссии Фридрихом I, а затем и со сменившим его на прусском престоле Фридрихом Вильгельмом I.
Во-вторых, было положено начало договорных отношений между двумя странами.
В 1714 году был заключен договор между Пруссией и Россией о союзе и гарантиях, по которому первая обязывалась поддерживать все балтийские завоевания Петра, а Россия гарантировала Пруссии владение Штеттином, отошедшим Пруссии по Стокгольмскому договору 1720 года от шведов и долгое время являвшимся основным морским портом Берлина.
В 1722 году, после побед Петра I в Северной войне, Пруссия первая признала его императором России.
Так что Петр Алексеевич не потехи ради лихо отплясывал в Пиллау на свадьбах и запускал фейерверки. Россия поворачивалась к Европе лицом. Делала первые шаги, чтобы встать на уровень ведущих европейских государств. И одной из отправных точек на этом долгом и тернистом пути стал маленький восточно-прусский городок — Пиллау. Ныне — крупнейшая военно-морская база России на Балтике…
Продолжение следует…
Круче адмирала, не переносящего и боявшегося морской качки может быть только матрос не умеющий плавать.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Ну, про адмиралов - не знаю, сам, как готовил эту статью, о таком уникуме впервые прочитал. А вот матросов, не умеющих плавать... Опять же - ничего не могу сказать за российский флот, а вот в советском... В советском таких было предостаточно.
Во-первых, выходцы из среднеазиатских республик. Они практически поголовно плавать не умели. Редко=редко кто. И то, хорошо, если "по-собачьи".
А во-вторых, и среди русских ребят, не так, чтобы очень уж часто, но тоже попадались такие. Один из моих одноклассников по сельской школе в Белгородской области, рассказывал, что в учебке... Учебка у него была на ЧФ, в Севастополе, а служил он потом на ТФ. Причем отсюда, из белгородского села, очень многих брали на флот, а вот из воркутинцев почему-то на флоте никто не служил.
Ну, ладно, всё это - лирическая псевдостатистика, а по сути одноклассник рассказывал как-то, что в учебке их всех пропускали через бассейн. Встал на тумбочку, прыгнул, поплыл. Не важно как. Не важно, с какой скоростью. Главное, чтобы через какое-то время доплыл до противоположного бортика. И вот, очередная партия встала на тумбочки. Прыгнула. Пятеро поплыли, а один, как прыгнул, так и пошел на дно. Только пузыри пускает.
А командный состав, проводивший это занятие, к такому повороту событий был, прямо скажем, не готов. Первые секунды - шок. Все в ступоре. Потом начали руками махать, бегать, как ошпаренные, вокруг бассейна. Ну, а как набегались... А что толку?! Беги, не беги, этот крендель не всплывает. Ну, пара мичманов, как была, в форме, только ботинки скинули, прыг... Ну, и вытащили. Откачали.
После этого, перед тем, как запускать очередную партию бойцов в бассейн, - общее построение. "Не умеющие плавать, - шаг вперед!". Отобрали таких и - в сторонку их. Ну, а остальным команда: "Раздеваться. Форма одежды номер такой-то. До трусов".
Так что, как мне кажется, адмирал, не переносящий качки, - куда как круче матроса, не умеющего плавать!
0 Ответить