Художники — статьи по теме

Хотите почувствовать дуновение теплого ветерка, увидеть рябь на тихой речушке, услышать шелест берез, уловить терпкий запах свежескошенного сена? Тогда идите на выставку хорошего художника-пейзажиста или откройте альбом с иллюстрациями. И не обязательно художник должен быть маститым, главное, чтобы он чувствовал и понимал природу так же, как и вы.

У многих из нас найдется, наверное, в биографии такой день, когда — рано или поздно — приходишь в музей. По рассказам родителей, в прошлом веке многие увлекались собиранием открыток, фотографий артистов, марок и т. д. Нам сейчас этого просто не понять. Ведь так просто: открой Интернет — и любой шедевр перед тобой.

Все, что написано ниже — плод воображения. Но воображения, основанного на

Какое?.. В первую очередь, наверное, разное. На мой взгляд, именно такой вывод можно сделать, ознакомившись с экспозицией выставки современных финских художников из губерний Оулу и Лапландия, открывшейся 14 сентября в Музее изобразительных искусств Республики Карелия.

Граффити… Что это такое? Искусство или вандализм? Споры по этому поводу подогреваются разногласиями между блюстителями порядка и приверженцами граффити. Для одних это вандализм, для других — настоящее искусство.

Среди множества картин и рисунков Антуана Ватто (французский живописец, 1684−1721 гг.) есть несколько картин, как бы образующих серию. Это «Любовная гамма», «Полная гармония», «Затруднительное предложение» и «Remedy». На этих картинах от пяти до восьми персонажей. Где-то явно обозначены пары, где-то пара только намечается…

Адриан ван Остаде не обошел своим вниманием и «пьяную» сторону жизни своих современников. Вот некоторые из его полотен.

Как известно, художника может обидеть всякий. Но и художник, если постарается, тоже может обидеть всякого. Вот на этой неширокой площадке между реальной пощечиной и «пощечиной общественному вкусу» танцуют деятели различных искусств, пытаясь стяжать себе бессмертие или хотя бы пропитание. Они уже давно на собственном желудке поняли непреложный закон взаимоотношений с публикой. Закон этот гласит: о тебе должны говорить. Неважно хвалят тебя или

«В своих работах Борис избегает однозначности и конкретности. Он не навязывает зрителю свою авторскую концепцию. Истинный смысл картины остается таинственным и скрытым. Нет однозначного ответа на вопрос: а что же хотел сказать мастер… То, что изображено на полотне, имеет множество смыслов, уровней восприятия. И в этом особая привлекательность и ценность работ мастера». (Из откликов критиков на творчество Бориса Дуброва.)

«Кружевница», «Златошвейка», «Портрет сына» — эти полотна Василия Андреевича Тропинина, одного из самых лиричных живописцев первой половины XIX века, известны всем. Однако не менее чем картинами, знаменит он своей биографией — мало кто мог проделать путь от крепостного рисовальщика до академика Академии художеств. На память приходит только Тарас Шевченко, которого всем интеллигентским миром выкупали из крепостной зависимости. Но если на

В Лувре есть портрет, как бы ничем не примечательный: пожилой мужчина с усталым (или озабоченным) взглядом. Воротник «мельничный жернов» говорит о высокой сословной принадлежности — это сановный вельможа. Да и фон портрета — темно-красный — придает портрету некоторую официальность, если не парадность.

Когда будете в Третьяковской галерее, не пропустите небольшую картину, скромно притаившуюся среди великих сокровищ русской живописи. «Стычка с финляндскими контрабандистами» — она была одной из двух первых русских картин, приобретенных Павлом Михайловичем Третьяковым для своей коллекции.

Он уверенно сжал кисть, его рука взлетела и оставила точный мазок на одиноко белоснежном листе бумаги, на котором скоро появится иная реальность, невидимый ветер принесет песок, воображаемый дождь создаст море, а мерное дыхание заставит биться сердца нарисованных героев. Художник следует за своей кистью, которая ведет его разум в мир сна, в мир подсознательной реальности, в мир магического реализма. Нам остается только следовать за чужими

Оказывается, реальность. Только не все об этом знают. Сложно себе представить слепого, берущего в руки кисть и садящегося за мольберт. Сложно, но возможно.

«Потянула она меня на вернисаж. В музей. На выставку, значит. Замучился-замучился, замучился-замучился! Горячего нет. Нет горячего! В „Третьяковке“ хоть солянка была! А на этом вернисаже — одна минеральная!!! И сыр. И тот весь загнулся!» (Аркадий Райкин, «В греческом зале»)

В дни школьных каникул и по выходным словно молодеет, становится шумной и многолюдной тенистая, тихая в обычные дни Терещенковская улица Киева. Детвора и молодежь, гости города и киевляне спешат сюда на встречу с прекрасным. Идут в Музей русского искусства и в расположенный поблизости Музей западного и восточного искусства, сейчас он называется Музей имени Богдана и Варвары Ханенко.

В Ораниенбауме-Ломоносове стоит замечательный памятник ученому Ломоносову, в честь которого в 1948 году и был переименован город. Меня всегда интересовало, почему об авторе памятника известно очень мало, фактически только то, что содержала надпись сзади бюста Ломоносову: «Г. Гликман, 1954». Да еще все добавляли шепотом, что автор памятника эмигрировал за

«Он слишком умозрителен, слишком философичен; этому молодому человеку не присущи порывы и спонтанные движения, он — художник в очень незначительной степени». (Докладная записка одного из учителей