Какими они были, те «старики», что шли в бой? Николай Дмитриевич Гулаев. Часть 1: буду лётчиком!

Бывали и разведывательные полёты, и сопровождение бомбардировщиков со штурмовиками, да и вылеты самих истребителей на бомбометание или штурмовку наземных целей тоже не являлись редкостью. Поэтому второй критерий — коэффициент эффективности воздушных боёв, он показывал, как лётчик умеет вести этот самый бой и сколько боёв ему надо провести, чтобы победить врага.

В лётном мире было принято считать асом того лётчика, который сумел сбить не менее пяти самолетов противника, при этом машины, уничтоженные на земле или при взлёте, в счёт не входили. А вот лётчики, сумевшие сбить по несколько десятков вражеских самолётов, считались просто супер-асами. Среди них постоянно шло гласное или тайное соревнование в мастерстве, заключавшееся не только в числе одержанных побед, но и в их качестве, при этом вышеуказанные критерии имели большое значение.

Вряд ли есть лётчик, который смог бы опередить по коэффициентам эффективности дважды Героя Советского Союза Николая Дмитриевича Гулаева. Судите сами. Количество вылетов — самое минимальное среди великих воздушных асов нашей армии — 250, боёв провел тоже меньше всех — всего 69, а самолётов насбивал — всем на удивление: 57 лично плюс 5 в группе. Коэффициент эффективности у Гулаева самый высокий среди всех лётчиков Второй мировой — 0,82. Для сравнения: у А. Покрышкина — 0,38, у И. Кожедуба — 0,51, у лучшего немецкого аса Э. Хартмана — 0,40. А феноменальный рекорд Гулаева — в 42 боях подряд 42 победы — не будет, наверное, побит никогда.

Коварной оказалась древнегреческая триединая богиня судьбы Мойра. Она спряла нить судьбы Гулаева с такими выкрутасами, что в советское время о нём старались упоминать пореже. Об Александре Покрышкине и Иване Кожедубе, ставших во время войны трижды Героями Советского Союза, знают практически все, о них и фильмы сняты, и книги написаны, и Маршалами они оба стали. А о Николае Гулаеве, который также был представлен к этой высочайшей награде Родины, знают единицы. Как это получилось, почему Указ о присвоении Гулаеву звания трижды Героя Советского Союза был аннулирован, я постараюсь рассказать в этом цикле статей.

Николай Гулаев был немного постарше своих товарищей. Родился он в трудную годину для молодой Советской республики — 26 февраля 1918 года в станице Аксайской Черкасского округа Области Войска Донского, что стоит на берегу реки Аксай при впадении её в Дон. Станица оказалась почти в самом центре вооружённой борьбы донских казаков с советской властью. Неизвестно, имел ли его отец, Гулаев Дмитрий Семёнович, отношение к казацкому сословию, но о том, что мать была урождённой казачкой, да ещё с явной примесью турецкой крови, говорят некоторые авторы. Когда пришёл мир на донскую землю, Николай был ещё совсем маленьким — и по возрасту, и по росту. Таким невысоким крепышом он остался на всю жизнь. Даже прозвище у него было соответствующее — Колобок.

Думается, что детство мальчишки из рабочего предместья казачьей станицы было не такое уж спокойное и безмятежное, драться, наверное, приходилось чаще, чем нам, городским. Вот и прошёл он хорошую школу выживания, научился не отворачиваться, когда бьют в лицо, и ни при каких условиях не показывать свою спину противнику.

Николай учился в семилетней школе и мечтал стать таким же рабочим, как его отец, слесарь завода «Красный Аксай», один из заводских передовиков. Отца он просто боготворил.

Мальчишка полюбил спорт, особенно плавание, регулярно принимал участие в многочисленных соревнованиях. Это помогло ему освоить науку побеждать. В 1934 году, окончив семилетку, Николай уехал в Ростов-на-Дону, где поступил в ФЗУ. Получив специальное образование, он с 1935 по 1938 год работает слесарем-инструментальщиком на Ростовском заводе «Эмальпосуда».

Наверное, всё так бы и закончилось, если бы повальное увлечение авиацией не привело его вместе с друзьями в аэроклуб. Там Николай заболел небом, заболел настолько, что в 1938 году при призыве в армию заявил, что хочет быть лётчиком. Его отправили в Сталинградское авиационное училище, которое он окончил в 1940 году. Началась беспокойная лётная жизнь.

Молодой младший лейтенант в декабре 1940 года прибыл в 423-й авиационный полк ПВО. Войну полк встретил под Могилёвом и приступил к обороне воздушного пространства этого крупного промышленного центра. Но Гулаева откомандировали в 13-й запасной истребительный авиационный полк, в город Кузнецк Пензенской области, для освоения новых типов самолётов. Затем полк перевели под Горький, где ему поручили привычную работу — противовоздушную оборону. Однако немцы в то время редко бомбили Горький, и опять Николаю не удалось повоевать.

Потом Гулаева в числе 10 лучших лётчиков полка направили защищать воздушное пространство Борисоглебска, и ему стало казаться, что он всю войну будет находиться вдали от реальных боевых событий. Правда, Гулаева, как опытного лётчика, назначили командиром звена, но от этого возможность участвовать в боях не появилась. Лишь после того как в августе 1942 года армия Паулюса приблизилась к Сталинграду, часть пилотов их полка, в том числе и Гулаева, перевели на Сталинградский фронт.

Ещё под Борисоглебском, на который немцы налетали в основном в ночное время, Гулаев начал учиться воевать в полной темноте, но до конца курс обучения пройти не успел. Поэтому под Сталинградом, где армады фашистских бомбардировщиков начинали бомбить город ночью, летать ему не разрешали.

Ночью 3 августа 1942 года Гулаев оказался на аэродроме. В это время над Новохоперском появились немецкие бомбардировщики. Не дожидаясь приказа, Гулаев сел в свой Як-1 и, подбадриваемый авиамеханиками, вылетел на перехват. Была лунная ночь, и, хотя прожектора небо не подсвечивали, Гулаев увидел знакомый силуэт Не-111. Приблизившись на такое расстояние, что видны были отсветы выхлопов вражеского самолёта, Гулаев нажал на гашетки. Бомбардировщик начал разваливаться прямо в воздухе, а затем рухнул на землю.

Когда Гулаев, вернувшись на аэродром, доложил командиру о сбитом самолёте врага, он услышал два исключавших друг друга приказа. Первым на него было наложено взыскание за самовольный взлёт, а вторым он был представлен к награждению орденом Красного Знамени и присвоению ему очередного воинского звания. 16 августа 1942 года в петлицах Гулаева засверкало по два красных кубика. Так началась, пожалуй, самая яркая воинская судьба в нашей авиации.

Продолжение следует…