Куда зовет вересковый ветер?

Перейти к началу рассказа

И в это мгновение женщина поняла, что случилось: её любимый муж ушёл вслед за Вересковым ветром, в страну Сид, туда, откуда не возвращаются. Она громко закричала, закричала так, что встрепенулись уставшие за день птицы, заколыхался вдали вереск и донёс до неё волшебный аромат.

Нейл вспомнила, что в селении живёт странный, нелюдимый старик. Кто он, она не знала, но чувствовала — только он может помочь ей вернуть мужа из страны Сид.

Чуть свет, стояла она возле входа в ветхое жилище, над дверями которого висел пучок вереска. Не решаясь раньше времени тревожить старика, женщина рассматривала растения, окружавшие дом. Под окном росло необычное дерево с плодами зелёного, жёлтого и красного цветов (земляничное дерево из семейства Вересковых).

В это время отворилась дверь и на пороге показался старец, одетый в белую льняную рубаху, подпоясанную шнуром, сплетённым из ветвей вереска.

 — В твоих глазах небывалая любовь светится, редко встречается такая среди людей, — промолвил старик, глядя в глаза женщины. —  Зачем пришла — знаю. Любовь — великая сила, она всё может. Но помни, дело это опасное. Сиды не любят таких, как ты — они их уничтожают.

 — Скажи, что знаешь, — отозвалась Нейл, — без любимого жить не смогу.

 — Сорви с этого дерева, — сказал старик, показывая на дерево, росшее под окном, — по десять плодов разного цвета, свари из них напиток. Варить будешь до тех пор, пока не почувствуешь аромат вереска. Когда подойдёшь к большому холму, поросшему белым вереском, из него выйдут два стража. Дашь им этот напиток. Они не откажутся — такой бальзам только для избранных сидов. Выпив его, стражи уснут.

Но это малое дело, лёгкое. А сначала ты должна связать для мужа рубаху из пряжи, выделанной из болотной кудели (пушица, семейство Осоковых), пены волн океанских, аромата красного вереска и солнечных лучей, пробивающихся сквозь утренний туман. Из этой же пряжи свяжешь шаль для себя. Как накинешь её на плечи, станешь невидимой.

Если сможешь попасть в страну Сид, найти мужа, надеть на него волшебную рубаху, он вмиг тебя вспомнит. А теперь поспеши, милая, времени у тебя мало — свадьба скоро. Как станут мужем и женой Эйлин и дочь короля, тогда никакое волшебство тебе не поможет.

…Поклонилась Нейл старику и поспешила на болото за белой куделью. Нарвать кудели несложно, но как добавить в неё пену океанскую, аромат вереска и невидимые нити солнечных лучей — она не знала.

Туман застилал глаза, а может, это слёзы отчаяния заволокли ей взор. Вдруг с пустоши донёсся нежный аромат — то вереск просыпался, с океана подул ветерок и принёс запах свежести и вод солёных, а сквозь туман начали пробиваться лучи восходящего солнца.

В тот же миг Нейл поняла, что надо делать. Она разложила болотную кудель на берегу под лучами солнца. Ветер усиливался, он гнал ароматы океана и вереска на кудель. А та словно понимала, что ей надо делать: она трепетала под порывами ветра, переворачивалась, скручивалась, то сжималась, то растягивалась…

Женщина смотрела и глазам своим не верила. И скоро перед ней лежала готовая пряжа. Она подняла её, поднесла к лицу и зажмурилась от удовольствия. Нитки благоухали океаном, вереском, утренним туманом и благодатным солнцем.

Всю ночь трудилась Нейл, и к утру шаль и рубаха были готовы. Напиток она сварила быстро: не успела вода закипеть, как по дому разнёсся вересковый аромат.

Не мешкая, женщина поспешила на пустошь. Самый большой холм, поросший белым вереском, она знала, издали не раз видела его, манил он своей таинственностью и неизведанностью. Но близко подходить никогда не решалась.

Сейчас же, не ведая страха и сомнений, Нейл, завидев холм, ускорила шаги. Первые лучи солнца скользили по цветущим кустикам вереска, лёгкий туман окутывал женщину, спешащую навстречу неизвестности.

Её голова, казалось, погрузилась в густой дурманящий аромат пустоши, набежавшие слёзы затуманили взор.

И в это время она услышала грозный окрик:

 — Куда спешишь, несчастная?

Нейл тряхнула волосами, смахнула слёзы и смиренно ответила:

 — Вчера убежала к холму одна овца, иду её искать. Не гневайтесь на меня, если нарушила границу дозволенного. Не хотите ли отведать утреннего чая да пирогов с ежевикой?

 — Пироги свои есть, — ответил один из стражей, — а вот чайку испить не помешает. Давай сюда свой напиток!

Женщина вынула из котомки глиняный сосуд и подала стражнику. Тот пригубил, почмокал губами и с наслаждением продолжил пить. Его напарник не выдержал, выхватил сосуд и залпом выпил всё до дна.

В тот же миг оба свалились под холмом и захрапели так, что вереск заколыхался, добавляя одури в их головы.

Нейл накинула на плечи шаль-невидимку и приблизилась к холму. Как войти, она не ведала, но вдруг заметила, как из небольшого отверстия вылетела пчела, на голове которой красовался венок из белого вереска. «Белая богиня любви!» — догадалась женщина и воскликнула:

 — О, всемогущая богиня! Помоги мне вернуть мужа в наш мир. Скажи, как войти в холм?

Пчела, услышав человеческий голос, села на цветок белого вереска, росшего на холме. Нейл прошептала:

 — Молю тебя, богиня любви, не откажи.

Белая богиня лучше других знала, что такое настоящая любовь. Она пристально посмотрела в глаза женщины и, вспорхнув с цветка, подлетела к едва заметному светящемуся пятну на вершине холма.

 — Подойти сюда, приложи левую ладонь к этому пятну. Если дух страны Сид посчитает нужным, вход откроется, нет — тебе никто не поможет вернуть твоего любимого.

Сказав так, пчела улетела. Нейл положила ладонь на пятно и замерла, ожидая своей участи. Вдруг по руке потёк жар, словно раскалённый металл проверял чувства женщины. Она терпела. Жар поднимался по руке всё выше и выше, подбираясь к самому сердцу. Нейл молча терпела невыносимую боль. И когда жар охватил её трепещущее любовью сердце, женщина потеряла сознание, не проронив ни слова.

Очнулась Нэйл в вересковом зале. Она лежала на полу и крепко сжимала края волшебной шали, чтобы оставаться невидимой. В это время появились девушки, одетые в зелёные платья, расшитые сиреневыми узорами. Не заметив пришелицу, они вошли в белую дверь, куда недавно завели Эйлина.

Женщина осторожно подкралась к двери, чуть приоткрыла её и заглянула внутрь. В кресле сидел её муж. Отрешённым взглядом смотрел он на вошедших девушек. Одна из них, подавая мужчину свёрток, произнесла:

 — Возьми свадебный наряд, одевайся, через время мы придём за тобой.

Девушки вышли, а Нейл, забежав в комнату, достала из котомки рубаху и приблизилась к Эйлину. Тот недоуменно смотрел на рубаху. Вдруг ворот рубахи приблизился к его голове. Заворожённый происходящим, мужчина не сопротивлялся, когда кто-то невидимый надел рубаху на шею, просунул руки в рукава и перевязал шнурком талию.

И как только волшебная одежда плотно обхватила его тело, он вздрогнул, вдохнул воздух, схватил подол рубахи, прижал к лицу и вскрикнул. Кто-то мягко прикоснулся к его губам.

 — Молчи, — услышал он тихий голос жены. На миг она сбросила с плеч шаль. Радость озарила лицо мужчины, но в это время двери распахнулись и в комнату вбежали девушки. Нейл молниеносно прижалась к мужу и набросила шаль.

Девушки опешили: жених исчез, а по комнате пронёсся одуряющий запах людского мира. Нейл и Эйлин выскочили в зал. Куда бежать дальше — неизвестно.

В это время влетела пчела с венком на голове, подлетела к своему трону и, обернувшись Белой богиней, опустилась на сиденье.

Нейл, держа за руку мужа, приблизилась к ней и произнесла:

 — Всемогущая богиня любви, я сделала так, как ты велела. Что нам теперь делать, как выбраться отсюда?

 — Подойдите ко мне, — властно произнесла богиня.

Нэйл и Эйлин приблизились к трону.

 — Сними шаль, женщина. Она тебе больше не нужна.

Нэйл разжала ладони, и шаль упала к её ногам. Богиня встала, вынула из кармана шнурок, сплетённый из веток белого вереска.

 — Подайте мне свои левые руки, — велела она.

Мужчина и женщина протянули богине руки. Она плотно обмотала их вересковым шнурком и завязала его на узел.

Тотчас появился ветер. Он носился по залу, заставляя супругов кружиться в неистовом танце. Наконец они обессиленные упали на пол.

Сколько Нэйл и Эйлин пролежали в забытье, неизвестно. Когда же они открыли глаза, то над ними светило полуденное солнце, с океана доносился шум разбивающихся о скалы волн, а запах цветущего вереска, наполненный земной любовью, ласкал их сердца и души.