«Я ходил по своим тёмным комнатам и долго думал. Думал я, что… делаешь и думаешь Ты, вспоминаешь ли Ты обо мне так же часто, как я о Тебе. Думал я о сегодняшнем бале и сравнивал я его с теми чудными балами в Петербурге, где я танцевал с Тобой мазурку и потом ужинал… Вспомнил я Твою маленькую комнату, где мы, бывало, так часто сидели, и стало мне опять тяжело одному и захотелось во что бы то ни стало написать Тебе… и хотел я Тебя видеть, с Тобой забыть весь мир, Тебя одну хочу я, и отняли Тебя у меня, и проклинал я всех людей и всех, всех на свете».
Это строки из хранящегося в Государственном архиве РФ дневника великого князя Алексея. Он завёл его по просьбе возлюбленной, когда родители отправили сына в длительное плавание по Волге, надеясь разлукой положить конец увлечению 19-летнего юноши 27-летней фрейлиной Александрой Жуковской.
Романы особ царствующего дома с приближёнными не были такой уж редкостью, и обычно к ним относились довольно терпимо. Вся Россия знала, например, о связи отца великого князя с княжной Долгорукой, которую Александр II удостоил титула светлейшей княгини Юрьевской и сделал морганатической женой. Но прежде он обеспечил преемственность трону и продолжение роду Романовых, обзаведясь вполне законными отпрысками. Алексей был в царствующей семье четвёртым сыном, шансы царствовать у него были невелики, но и ему надлежало должным образом жениться на ровне и завести детей — желательно мужского пола, чтобы унаследовали венценосную фамилию. При этом лёгкий флирт ни до, ни после свадьбы особо не возбранялся.
Закрывая поначалу глаза на увлечение сына, родители царевича следовали сложившейся традиции. Спохватились они, когда о романе великого князя и фрейлины, которых разделяла существенная разница в возрасте и общественном положении, узнал весь двор — по воспоминаниям современников, он стал едва ли не главным предметом пересудов на рубеже 1860−1870 годов.
Спешно отправив сына путешествовать, родители недооценили романтизм и пылкость юноши, чья первая любовь превратилась в настоящую страсть: «Ночью с 12-го на 13-е я писал Тебе письмо, прости мне, если оно было слишком безумное, но я не мог иначе писать, со мною Бог знает что делалось, после того как я прочел твое письмо, все чувство, которое когда-либо было в моей душе к Тебе, все оно поднялось и заговорило так сильно, что я думал, что сойду с ума. Я написал Тебе всю правду, потому что я фраз писать не умею, я написал Тебе все задушевные мысли, которые я думал прежде никому не говорить… Мне было больно, мне было ужасно думать, что я должен уехать от Тебя, и я не знаю, увижусь ли с Тобой еще раз в жизни. Я еще раз Тебе повторяю, что Ты моя гордость, Ты моя святыня».
Любовь оказалась сильнее разлуки. По возвращении Алексея из поездки их отношения втайне продолжались, и в 1871 году уже не только двор — «весь Петербург», как свидетельствовала русская писательница и общественная деятельница Екатерина Леткова-Султанова, говорил о том, что фрейлина беременна от великого князя…
Александра — дочь поэта Василия Жуковского, ставшего почти своим для царской семьи. Незаконнорожденный сын богатого помещика Бунина и турчанки, пленённой во время русско-турецкой войны где-то под Бендерами, он получил фамилию от крёстного отца — бедного дворянина, усыновившего мальчика и давшего ему хорошее образование. Стихотворный дебют Василия Андреевича состоялся в 14 лет, а широкую известность принёс молодому поэту «Певец во стане русских воинов», написанный в Отечественную войну 1812 года, когда ополченец Жуковский находился в полевом лагере под Тарутином.
В дальнейшем Василию Андреевичу повезло определиться чтецом к вдовствующей императрице, он преподавал русский язык принцессе Шарлотте Прусской — будущей жене Николая I, являлся официальным воспитателем наследника престола. К 60-ти годам Василий Андреевич женился на 19-летней дочери давнего приятеля, художника Рейтерна. В этом браке на свет появились Александра и её младший брат Павел, однако отцовством Василий Андреевич наслаждался недолго. После его смерти императорская семья позаботилась о детях: Александра получила назначение фрейлиной императрицы, а Павел вырос при дворе и стал живописцем.
Павла, конечно, не могли обойти скандальные слухи о романе сестры с великим князем. Русская писательница и общественная деятельница Екатерина Леткова-Султанова вспоминала, что Павел Васильевич рассказывал ей, как узнал о беременности Александры, явился к отцу ожидаемого ребёнка и вызвал того на дуэль. Это дошло до императора, который потребовал Жуковского к себе и категорически запретил поединок. Павел Васильевич вроде бы протестовал, но всё же повиновался монаршей воле.
Тем временем царственные родители великого князя принимали решительные меры, чтобы замять скандал. Алексея Александровича опять срочно отправили в длительное путешествие, его возлюбленную — за границу. Впрочем, вместо «возлюбленную» следовало бы, наверное, сказать «жену» — именно так называл её великий князь в своих письмах. И, по некоторым данным, он всё же успел тайно вступить с ней в морганатический брак, который впоследствии не был признан Синодом.
Так или иначе, влюблённых разлучили. Перед отъездом в кругосветное плавание Алексей Александрович написал матери: «Ты понимаешь, что такое чувства? Иметь жену, иметь дитя и бросить их. Любить больше всего на свете эту женщину и знать, что она одна, забыта, брошенная всеми, она страдает и ждёт с минуты на минуту родов. А я должен оставаться какой-то тварью, которого называют великим князем и который поэтому должен и может быть по своему положению подлым и гадким человеком. И никто не смеет ему этого сказать. Дай мне лучше надежду. Я не могу так жить, клянусь тебе Богом. Помогите мне, возвратите мне честь и жизнь, она в ваших руках».
Увы, наполненные страстью и болью слова великого князя не поколебали непреклонности родителей.
Алексей Александрович до конца жизни так и не женился, хотя вовсе не был отшельником и отнюдь не чурался женского общества — напротив, о нём говорили, что вся жизнь этого светского льва состоит из «вёртких дам и неповоротливых кораблей». В 1883 году он стал последним российским генерал-адмиралом, командовал Военно-морским флотом империи, и поражение России в русско-японской войне случилось не без его участия.
Спасибо на добром слове, Карл-Август Аванти. У американцев и мафия - с американским колоритом. В Италии, кроме сицилийской мафии есть еще...