Состоялось это знаменательное событие в первой половине 90-х. Я тогда работал на Петрозаводском рыбокомбинате, и по тем или иным вопросам мне частенько приходилось ездить в Мурманск, в рыбный порт.
И вот, представляете: зима, полярная ночь, темень, мороз под тридцатник… А там же у них — Гольфстрим (поэтому Мурманск и незамерзающий порт), соответственно, относительно теплая, пусть и небольшой, но плюсовой температуры вода на морозном воздухе парит. Проходишь через проходную порта и… В этой туманной дымке, прижимающейся к берегу, ясно и отчетливо видишь верхушки четырех мачт барка с реями.
А пока идешь к конторе порта, из этой мутно-молочной пелены начинает проступать расплывчатый силуэт судна, слабо подсвеченный стояночными огнями. И чем ближе к барку, тем силуэт все четче, четче… Уже можно разглядеть не только мачты, корпус, но и частично чуть обледеневший такелаж с висящими на нем (в сильный мороз, как правило, тихо, безветренно) огроменными сосульками.
«Седов» тогда был приписан к МВИМУ (Мурманскому высшему инженерно-морскому училищу). А «Крузенштерн» — к КВИМУ (Калининградскому). Естественно, два родственных училища нешуточно конкурировали друг с другом по самым разным направлениям, начиная с учебных дисциплин и заканчивая самодеятельностью.
А в тот год «Седов» как раз выиграл у «Крузенштерна» какую-то престижную международную регату. Словами не описать, что творилось в городе. Мурманск просто на ушах стоял от радости. Весь Мурманск! Неважно, имели те или иные фирмы какое отношение к морю. Куда ни зайдешь, первое, что слышишь… Ни «здрасьте, товарищи дорогие, заждались вас просто до невозможности». Нет, никаких вам «здрасте-добропожаловать»! Первое, чем встречали в любом кабинете, так это вопросом: «А вы в курсах, что наш (!) „Седов“ „Крузенштерна“ сделал?!»
Кстати, не знаю, как сейчас, а в советское время Калининградская морская вышка готовила специалистов для рыбопромыслового флота СССР. В обиходе, между собою, её так и называли — калининградская «Рыбка». Так вот наш главный инженер, холодильщик по специальности, заканчивал… Правильно! Калининградскую «Рыбку»!
Естественно, он, услышав традиционный в ту зиму для Мурманска вопрос и чуть поскрежетав зубами (но так, чтобы не слышно для принимающей стороны!), отвечал за нас двоих:
— Нет, не в курсах.
И тем самым делал непростительную тактическую ошибку, потому что наши собеседники тут же доставали из сейфа… Разливали… И, как минимум (!), в течение часа, не забывая подливать в бокалы, в красках и цвете, с песнями и плясками под бубен саамского шамана, разложив на столе фотографии регаты и самое главное — снимок победного финиша «Седова»… Под все эти песни, пляски, бубны и фотографии рассказывали нам о непревзойденном триумфе их (!) «Седова».
Правда, эта тактическая ошибка главного по итогу дала нам стратегический выигрыш. Это выяснилось уже на следующий день, когда он, сказавшись больным, остался в гостинице, а все рабочие вопросы пришлось окончательно решать мне одному. Хотя чего их было решать? Они все были решены ещё вчера. Потому как, увидев меня сегодня, все дружно улыбались:
— Ну как, теперь знаете?!
И под моё искренне восторженное «Да, конечно!» подписывались любые документы! В том числе и отгрузочные на поставку в наш адрес мороженой сельди. Целой мехсекции!
В общем, в Петрозаводске, зная, что сырьё уже в пути и на ближайшие месяцы комбинат работой обеспечен, нас с главным встречали лучше, чем в Мурманске свой «Седов» после победы над «Крузенштерном».
Хорошо что сегодня прочитал, когда у нас уже тепло стало.
А то ведь в холод читать было бы напряжно.
Больно уж реалистично описана стужа промозглого студёного рейда в мурманском порту.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Спасибо, Володя. Рад, что хотя бы в какой-то части мне удалось передать визуальные ощущения той полярной ночи. Конечно, слова, они так словами и остаются. Как когда-то говорили мудрые: "Лучше один раз увидеть, чем десять раз прочитать"...
0 Ответить