Валерий Хачатуров
- Профиль
- Публикации
- Комментарии
Ашот Довлатян, История должна быть, не объединяющей, а правдивой. Мариэтта Шагинян, посетив Францию, была удивлена тем, что в республиканской Франции выходя книги, в которых отмечается героизм вандейцев и стоит памятник вандейцам. ( Во Франции, между прочим, стоит памятник русским воинам, погибших в годы ПМВ, а в России подобного памятника нет) .
И если какая-то инициативная группа желает поставить памятник генералу Корнилову, то это можно понять. Непонятно другое: зачем этот памятник пытаться представить как символ примирения?
Ашот Довлатян, Если говорить об истории в общем, то она еще не занимается поиском правды, а остается политикой, обращенной в прошлое. В красной истории были забыты имена многих людей, которые, по мнению партийных историков, были недостаточно красными. Судьбы этих людей совершенно не интересуют создателей новой истории.
Например, нынешний кубанский школьник, изучая историю Гражданской войны, не узнает о том, весной 1918 г. советскими войсками на Кубани, командовал главком Автономов.
В свое время Автономова обвинили в отказе подчиниться советско-партийному контролю, и он был предан забвению. Заговор молчания по отношению к Автономову продолжается и сейчас, при этом восхваляется полководческий талант генерала Корнилова, который был разбит Автономовым, бывшим хорунжим Войска Донского.
Ашот Довлатян, / разве не убивать ребёнка - это только христианская отличительная черта? /
Я не понимаю - зачем задавать подобный вопрос в теме посвященной Каляеву, который искал ответы, обращаясь к Христу?
Я понимаю, что открыв тему о Каляеве, я поставил себя под удар: даю повод для обвинения в оправдании терроризма. Позвольте задать вопрос: «А кого оставляют нам в героях?»
В Краснодаре, где я живу, в районе улицы им. Каляева есть ул. им Атарбекова.
В годы Гражданской войны чекист Георгий Атарбеков оставил кровавый след и на Северном Кавказе, и в Астрахани, и в Армении. Кстати, элементы раздвоения можно, если учесть, что говорили об Атарбекове кубанские краеведы, были и у Атарбекова: он был жестоким армянином, но замечательным чекистом…
Ашот Довлатян, Как отмечал Карамзин, любовь и ненависть плохо мирятся с истиной: первая в восхвалении, вторая – в осуждении. Возможно, что я написал коряво и непонятно. Речь идет не о восхищении
Речь идет о человеке, который остался в рамках христианской морали, и которого простила св. Елизавета.
Станет ли история правдивей, если вместе с террористом Каляевым, мы забудем христианина Каляева, и примем ту историю, которая восхваляет генерала Корнилова?
Ашот Довлатян, Помните летописца из поэмы «История государства Российского от Гостомысла до Тимашева» Алексея Константиновича Толстого?
«Ходить бывает склизко / По камешкам иным. / Итак, о том, что близко, / Мы лучше умолчим»
Трагедия историка заключается в том, что он является потенциальным предателем. Он должен говорить не только о славных страницах истории своей страны, но и о позорных.
Предлагая свою тему о Каляеве, я хотел лишь напомнить о том, что кроме террориста Ивана Каляева, был и христианин Иван Каляев. Что же касается самой партии эсеров, то необходимо отметить, что эта партия занималась не только террором. Эта партия пыталась в российских условиях объединить социализм с демократией. С одной стороны ее били социалисты, отвергающие демократию, с другой стороны – ее били демократы, отвергающие социализм…
Кстати, летом этого года исполняется 90 лет как состоялся суд над партией эсеров.
Андрей Владимиров, Позвольте напомнить - Нюансы есть в любой теме.
роман солодов, Я понимаю, что мы все родом из страны Советов и Вы советуете мне прочитать Нагибина. Вы не могли бы сказать что-то конкретно. Одну и ту же книгу можно прочитать по-разному. Во времена Каляева люди читали Достоевского и уходили в революционеры. Сейчас люди читают Достоевского и проклинают революцию…
Ашот Довлатян, Что касается «романовской» истории, то русская дореволюционная история была прекрасна своей неточностью. Сталин превратил историю в разряд точных наук. Историк превратился в теолога, который должен был повторять, то, что говорили партийный шаманы. Стоило историку отклониться от генеральной линии партии, то он тот час же предавался анафеме. Мы еще до сих пор болтаемя в обломках сталинской историографии.
Марк Блау, Чтобы принять прошлое, надо кроме двух цветов различать и оттенки. А так получается, что меняем красное на белое.
***
Из воспоминаний Бориса Савинкова.
"Каляев вернулся ко мне и передал мне свой снаряд. В 12 часов я встретился с Дорой и отдал ей обе бомбы. Она молча выслушала мой рассказ о случившемся. Окончив его, я спросил, считает ли она поступок Каляева и наше решение правильным.
Она опустила глаза.
- "Поэт" поступил так, как должен был поступить.***
"Поэт" - партийная кличка Каляева.
Андрей Владимиров, / Война и Мир это достаточно точное отображения хода военых действий….. Тот же Волконский-Болконский. /
Реальным героем Аустерлица был любимый зять Кутузова граф Фёдор Иванович Тизенгаузен. Флигель-адъютант граф Тизенгаузен со знаменем в руках повел один расстроенный батальон и пал, пронзенный насквозь пулею…
Оценка комментария -1
Вспоминается финал фильма «Покаяние»
- Не ведёт ли эта улица к Храму? – спрашивает одна женщина другую.
- Нет, - отвечает та, - эта улица Варлама, и к Храму она вести не может…
Если в киношной жизни улица Варлама к Храму вести не могла, то в реальной жизни к Храму ведут улица Ленина и проспект Чекистов.
Сергей Дмитриев, В Краснодаре есть своя особенность. Епархиальное управление находится на ул. Соборной, а вот другие здания по этой же улице, уже стоят на ул. им. Ленина.
Люба Мельник, извините. Больше не буду.
Андрей Владимиров, Позвольте дополнить: уже в условиях русско-японской войны, с появлением пулеметов, кавалерия, которая в течение веков была ударной силой армии, превратилась в ездящую на конях пехоту. В предреволюционной России казаки часто использовались как внутренние войска и в годы гражданской войны для крестьянских полков казаки были бОльшим врагом чем белогвардейцы. Гражданская война со своей спецификой оживила кавалерию, появились конные армии. А если в годы Отечественной войны казаки в конном строю атаковали танки, то это они делали не от хорошей жизни...
Сергей Дмитриев, Если Вы желаете изучать историю Франции по романам Александра Дюма, то говориться «Бог в помощь!» - это Ваш выбор – я переубеждать Вас не берусь.
А наш спор я хотел бы завершить стихами Николая Тихонова
Наш век пройдет. Откроются архивы,
И все, что было скрыто до сих пор,
Все тайные истории извивы
Откроют миру славу и позор.
Богов иных тогда померкнут лики,
И обнажится всякая беда,
Но то, что было истинно великим,
Останется великим навсегда.
Историк – это потенциальный предатель.
Он обязан говорить не только о славных страницах своей страны, но вспоминать о ее позорных станицах.
Стоило историку Александру Некричу взглянуть на события 1941 г. иначе, чем позволяли партийные шаманы, он тот час был предан анафеме и изгнан из страны.
Одной из жертв большевизма стала история государства Российского – ее заменили историей революционного движения.
Магдалина Гросс, пишу Вам, как автору - очень рад тому, что этот текст будет доступен читателям на разных языках. Вы очень хорошо...